Сбывшиеся сны о Греции
28.03.2015 17:16 | 
Предисловие
Пожалуй, ни одна страна в мире не вызывала у меня такого пиетета, как Греция. Она стала моей землей обетованной, хотя посетить её я даже и не мечтала. Для меня это было все равно, что попасть на другую планету.
Когда-то давно, когда я была ещё в очень юном и несознательном возрасте, у меня над кроватью висела политическая карта мира, которую повесили с целью моего географического просвещения. Карта была большая, красивая и разноцветная. С азартом путешественника-первооткрывателя я принялась открывать и исследовать изображенные на ней страны, благо к тому времени читать я уже умела. Чтобы, к примеру, рассмотреть получше такие страны, как Советский Союз, Канаду или Америку, приходилось вставать на кровать ногами. Для того, чтобы разглядеть Африку, Южную Америку или Австралию с Океанией, достаточно было на вышеупомянутую кровать просто сесть. А Антарктиду можно было и лежа рассматривать. Чего только я не нашла на этой карте, с какими только заковыристыми названиями не столкнулась! И вот однажды обнаружила на юге Европы небольшую страну лимонно-желтого цвета с изрезанными берегами и множеством островов вокруг. «ГРЕЦИЯ» – удивлённо прочла я. Потом спросила: «А там что, грецкие орехи растут?». Название моря, омывающего её, Эгейское, почему-то очень смешило.
Ну, как показал мой дальнейший жизненный опыт, Греция оказалась славна не только орехами. Но об этом позже.
Потом были советские мультфильмы про Персея с его крылатыми сандалиями и Медузу Горгону со змеями вместо волос; про Тезея и страшное чудовище в лабиринте, которого Тезей победил и выбрался из лабиринта с помощью нити Ариадны, а отец его, царь Эгей, получив ошибочное известие о гибели сына, бросился с обрыва в море. Так я узнала историю происхождения названия Эгейского моря. Помню, я ещё надеялась, что будет продолжение у этого мультфильма – так хотелось узнать о судьбе похищенной богом Дионисом Ариадне, и спас ли её Тезей. Ещё был мультик про аргонавтов, в нем на меня больше всего произвела впечатление сцена, где аргонавты шли по пустыне и несли на себе корабль.
Спустя несколько лет, учась в пятом классе, я «проходила» Грецию в школе. Учебник истории Коровкина (удивительно, я даже запомнила автора!), по которому мы занимались, я и сейчас помню. Он был черного цвета, а на обложке – фотоснимок каких-то древних развалин. Надо сказать, нашему классу повезло тогда с учительницей истории. Она так живо, интересно и ярко излагала материал, что мало кто остался равнодушен к истории Древней Эллады. Кроме того, для более глубокого ознакомления она посоветовала взять в школьной библиотеке «Мифы Древней Греции», что мы и сделали. Я помню, как уже более зрелым взглядом знакомилась с жизнеописанием героев «Мифов». Так, к своему разочарованию, я узнала, что Тезей не только не спас Ариадну, а и вовсе, боясь гнева богов, оставил её одну спящей на острове, где потом она встретила Диониса, а вовсе не Дионис её похитил. «Аргонавты» опять потрясли, но уже по другому поводу. История приключений Язона просто сломала все мои стереотипы о сказочных историях. Ведь в каждой сказке обычно герой после совершенных им подвигов получал царство, красавицу-царевну, а потом они жили долго и счастливо. Здесь же было все не так: и царем Язон так и не стал, и семейная жизнь с Медеей не заладилась… В общем, мифы по своим сюжетам оказались больше похожи на реальную жизнь, чем на сказку, но это мне тоже нравилось, потому что из сказок я уже к тому времени выросла.
Отныне Греция всегда была в мыслях у меня на первом месте, она мне снилась по ночам, я рисовала героев её мифов и жалела, что родилась не в то время и не в той стране. О том, что жить при рабовладельческом строе значительно труднее, чем при социализме, как нас учили в школе (и правильно учили!), я как-то вообще не думала. Я лишь думала о том, как хорошо прогуливаться по теплой земле Эллады в легком хитоне и сандалиях, переплетающих ремешками ноги до колен, а на запястьях и выше локтей чтобы красовались браслеты в форме колец. А над головой было бы синее греческое небо, по которому разъезжал в золотой колеснице бог солнца Гелиос, и взор бы охватывал пальмы и кипарисы, контрастирующие своей зеленью с белыми колоннами храмов, в которых бы я молилась прекрасным греческим богам. Но вместо этого я в зимнем пальто с цигейковым воротником и в шапке из «искусственного чебурашки» телепала по снегу и льду с портфелем в школу, над головой было чаще всего хмурое осеннее или тяжелое зимнее небо, с которого сыпался снег, вокруг возвышались отнюдь не храмы и дворцы, а пятиэтажки-брежневки. А единственным нашим богом, которому было разрешено молиться, был Владимир Ильич Ленин…
Фессалоники
8 августа 2010 года. Я лечу в самолёте рейсом Москва – Салоники. Самолёт приближается к Греции. Сквозь иллюминатор я жадно разглядываю землю внизу. Вот она, страна моей мечты! Даже не верится! Я вижу расстилающиеся внизу горы. Какие там горы, если вспомнить географию? Нет, не вспомню, слаба я по части физической географии Греции. А из истории помню только гору Олимп. Затем горы сменяются более плоским рельефом: земля вся поделена на ровные квадраты и прямоугольники разных цветов от зеленого самых разных оттенков до разных же оттенков коричневого. Это, наверно, поля и сады. Затем, по мере приближения, появляются крыши домов. Крыши все сплошь красные, других цветов я просто не вижу.
Перед вылетом пришлось немного поволноваться. В дополнение к забастовкам водителей и проблеме топлива добавились волнения о том, не отменят ли рейс, не отложат ли его, в связи со смогом (да, мне «повезло» лететь в то печально знаменитое московское лето 2010 года). Но теперь это уже позади – я благополучно, без опозданий, вылетела и приближаюсь к месту назначения.
Но на смену ушедшим пришли волнения другого сорта. Дело в том, что, просматривая перед отъездом памятку для туристов, выезжающих в Грецию, я увидела такую фразу: «После прохождения паспортного и таможенного контроля, Вас встречает представитель принимающей стороны». Это вызвало у меня лёгкую панику. Нынешнее путешествие заграницу не первое в моей жизни (а целое второе!), так что мне уже есть с чем сравнивать. Когда я в позапрошлом году путешествовала, нас тогда встретили сразу после самолёта, собрали паспорта, проставили в них визы, потом проводили к нашему багажу, а затем уже к выходу из аэропорта, где нас ждал гид. А здесь что?
Получается, что я САМА (!) прохожу через паспортный контроль, сама получаю багаж – даже подумать страшно! А потом самостоятельно выхожу из аэропорта навстречу гиду или ещё кому, кто должен встречать с табличкой «Лабиринта», обслуживающей нас турфирмы. Ой, страшно-то как! Я же не смогу! Я потеряюсь!!! Приду куда-нибудь не в то место, разминусь с представителем принимающей стороны, а языка не знаю (ломаный английский не в счет, и вообще это не Англия, греки английский знать не обязаны)! Страх ребенка, боящегося заблудиться в незнакомом городе, преследовал меня с момента заключения договора о приобретении тура до самого прибытия в столь желанную мной страну.
Вот такая я была глупая пять лет назад. Ну, сейчас у меня больше опыта заграничных поездок и нет больше такого страха.
Между тем самолёт приземлился, мы погрузились в автобус и подъехали к зданию аэропорта. Совсем, как в России. Погода очень теплая, солнечная. Мы проходим в зал, где находится несколько пунктов таможенного контроля, к каждому ведет очередь. Я присоединяюсь к одной из очередей. Вокруг вижу многих людей, держащих в руках синие конвертики турфирмы «Лабиринт» (у меня самой такой же конверт с путевкой, ваучером и прочими документами), и несколько успокаиваюсь. Главное, что я не одна такая. Вот и подходит моя очередь. Усатый служащий долго вглядывается в мой паспорт, потом смотрит на меня (видать, сверяет фото с моей физиономией), потом опять на паспорт. Затем советуется о чём-то с коллегой, таким же таможенным служащим, который находится слева от него, потом с коллегой справа. Я уже начинаю недоумевать. Наконец меня благополучно отпускают, и я иду туда, куда мне указали идти. Пройдя с десяток метров, вижу небольшой зал с движущейся лентой для багажа. Мне не пришлось долго ждать мою сумку, я почти сразу вижу её и снимаю с ленты. Так, а дальше куда? Мне нужно выйти из этого здания, только я не знаю, куда идти. Вот зал, вот, вроде, выход из него, но, приблизившись к выходу, я понимаю, что попаду опять на то же место, откуда ушла – туда, куда нас привез от самолёта автобус. Стало быть, мне нужен выход из аэропорта с другой стороны, противоположной. По залу метались кто куда, с багажом и без, наши растерянные соотечественники, я их легко узнавала по синим лабиринтовским конвертам в руках. Пытаюсь спросить, где выход, у одной из соотечественниц, она не знает и вдруг замечает у меня сумку: «А вы где багаж получали?». Поддавшись всеобщей растерянности и стадному инстинкту, тоже начинаю метаться и суетиться. Вдруг, устремившись за группой людей, вижу, наконец, вожделенный выход. Радостно кидаюсь в том направлении, попутно проезжаю колесиками от сумки по ногам какой-то иностранной тетеньки, поспешно извиняюсь по-русски, потом соображаю, что тетя «не в теме», и перехожу на английский, впрочем, понятный только мне одной. И бегом туда, где стоят несколько служащих за стойками, на одной из стоек – название «Лабиринт». У девушки, представителя «Лабиринта», узнаю номер нашего автобуса и уже спокойным шагом иду к нему. Вот он, большой, светло-сиреневый, на котором нам предстоит путешествовать по Греции.
Сажусь в автобус, а вскоре подходит гид, зовут её Ирина. Эту высокую крупную блондинку совсем не греческого вида я, оказывается, раньше уже видела. Пока я лихорадочно искала выход, она стояла на улице, рядом со зданием аэровокзала, а я видела её сквозь стеклянную стену здания, не зная ещё, что это наш гид. Подождав немного, Ирина начинает перекличку. Выясняется, что из всей нашей группы приехало что-то уж совсем мало человек, буквально меньше десяти, включая меня. А должно быть около тридцати. Где же остальные? Остальные приедут вечером, нас сейчас развезут по отелям, а экскурсия начнется завтра, с утра.
Честно говоря, это обстоятельство (что не все приехали) меня вполне устраивает. Дело в том, что в программе тура изначально у меня было указано, что после прилета в аэропорт и встречи с представителем принимающей фирмы начнется обзорная экскурсия по Салоникам, а уже потом размещение в гостинице и отдых. То есть, сразу с самолёта, не отдохнув, едем на экскурсию. Конечно, мне не очень это улыбалось. Правда, сейчас, после того, как я, можно сказать, благополучно, с минимальными моральными потерями, выбралась из этого аэропорта и нашла свой экскурсионный автобус, а главное – я наконец-то в Греции (!!!), я была в такой эйфории, что готова была хоть сейчас ехать на любую экскурсию. Но, раз уж так получилось, тогда едем в отель. Отдохнуть сейчас, после перелета, совсем не помешает.
Четверых из приехавших сегодня, включая меня, повезли в Сан Бич Отель, что под Салониками. Пока едем, я рассматриваю пейзаж за окном. Погода, как я уже сказала, солнечная, небо – аквамариновое, яркая зелень вперемежку с пожелтевшей от зноя травой. Мелькают вывески на такой знакомой, но непонятной кириллице. Вот на остановке православный поп стоит, автобуса ждет. Иногда мимо проносятся и вовсе не понятные мне объекты – что-то вроде башенок-скворечников примерно с метр высотой. Я к ним ещё вернусь. А я сама себе напоминаю акына в степи – все, что вижу, примечаю, только что не пою об этом. В отдалении видны дома с красными крышами, я их уже видела с самолёта. Ах, эти греческие белые домики с красными черепичными крышами! Теперь, после моего путешествия по Греции, я считаю их одним из символов этой страны. Я их ещё не раз увижу, мимо них проеду, на их фоне сфотографируюсь.
Мы подъезжаем к Сан Бич Отелю, что находится под Салониками. Ещё два года назад, когда я писала свой первый отзыв о путешествии, я решила давать краткую информацию обо всех гостиницах, где останавливалась. Но, к сожалению, о гостинице «SUN BEECH HOTEL» я ничего не нашла в Интернете, кроме рекламного видеоролика. Я даже не знаю, сколько звезд у этого отеля, три или четыре, что для меня, впрочем, не играет никакой роли. И я даже не знаю, чем отличаются три звезды от четырех. Так что обойдемся без справки. Скажу только, что отель мне в целом понравился, и мой номер с балконом, где был круглый столик со стеклянной столешницей и плетёными креслами, и обслуживание, и кухня. Единственное, что не вполне устроило, это не очень ухоженный пляж (и к этому я тоже ещё вернусь).
Нас разместили по номерам, я вытащила необходимые мне вещи, в том числе и свою новую видеокамеру, которую тут же опробовала, сняв свой номер и вид с балкона. Так, что там мне ещё нужно из вещей? Вот те на! А зубную пасту-то забыла в Москве! И где тут ближайший магазин? Ладно, потом разберемся.
Как я уже говорила, на тот момент нас из нашей группы было четверо (из тех, кто был размещён в «SUN BEECH HOTEL»). Трое из нас (я и ещё супружеская пара) решили после обеда прогуляться и посмотреть окрестности. Отель располагается на берегу Эгейского моря. Собственно, даже не моря, а залива Термаикос. Как выходишь из отеля, идёшь направо, а там и пляж недалеко, ноги уже сами приведут, не заблудишься. Вот и море, довольно узкая полоса песчаного пляжа вперемежку с мелкой галькой. Как я уже отмечала, пляж не мешало бы немного убрать, море вблизи берега почистить, и совсем было бы хорошо.
Мы там побыли недолго, потом прошлись по набережной, где расположены кафе, ресторанчики, а один ресторан на открытом воздухе был с небольшой эстрадой, по вечерам там проводятся развлекательные мероприятия. Так что мы решили вечером этот ресторан посетить.
Потом мы вернулись в отель, а я, немного повалявшись в номере, захотела искупаться. Я была бы рада поплескаться в бассейне, но там из-за загорающих постояльцев отеля буквально яблоку было негде упасть, а не то, что приткнуться со своими вещами, поэтому я пошла на море. Но вначале, спустившись на первый этаж, я спросила женщину, дежурного администратора, где можно купить зубную пасту. В ответ на это она вытащила откуда-то снизу упаковку со щеткой и маленьким тюбиком пасты. «Ой, спасибо! – обрадовалась я. – А сколько я Вам должна?» – Нисколько, – ответила женщина. Вот хорошо-то как! Придя на пляж, я расстелила свой пляжный коврик на песке и давай плавать вдоль берега. Далеко заплывать боюсь, плаваю-то плохо. А вода соленущая! Как-то совсем не привычно для меня, как бы соль кожу не разъела. Выбравшись на берег, я поспешила к пляжному душу споласкиваться, благо душ совсем рядом. На пляже преобладает местное, греческое население, иностранных туристов, вроде меня, мало (они, похоже, все у бассейна собрались). Посидев немного на берегу и оглядевшись по сторонам, я решила, что местность мне напоминает какой-нибудь пригород Анапы, особенно, если пройтись по набережной.
Кафёшки, лавочки, где продаётся одежда и прочий товар, изделия из ракушек на лотках – всё очень знакомо. И также по пляжу бродят торговцы всякой мелочью, здесь это негры. Но, в отличие от черноморских продавцов, громко рекламирующих свой товар, они проходят молча. Кстати, уже гораздо позже, я узнала от местных жителей, что эти уроженцы чёрного континента появились здесь сравнительно недавно. Ещё буквально лет пять назад о них и слыхом не слыхивали. А тут вдруг появились. Откуда? Никто толком не знает.
Вечером, как и собирались, пошли в ресторан. Мы нашли свободный столик под тентом, а официант, одетый в национальный греческий костюм (белая рубашка, жилет с вышивкой, узкие брюки с широким кушаком), положил перед нами меню. В меню все написано по-гречески и по-английски. Но, даже зная более-менее английский (греческий, конечно, никто из нас не знает), всё равно трудно определиться, так как диковинные названия блюд нам ни о чём не говорят. Да, надо было всё-таки перед отъездом пошарить в Интернете по части греческой кухни, чтобы знать, что то или иное блюдо означает. Ну, особо голодными мы не были, ведь пришли, главным образом, чтобы посмотреть на греческие песни и танцы, потому заказали красное вино, а к нему жареные сардины (очень неплохие на вкус), сыр с тогда ещё незнакомым названием «фета» и ещё какой-то салат.
На деревянной сцене располагался небольшой оркестр, музыканты сидели в один ряд, а с краю ряда сидела девушка, солистка. Сначала оркестр просто негромко наигрывал, затем подключилась певица. Она запела песню, несколько, по-восточному, заунывную. Сначала медленно. Под звуки песни начали выходить на эстраду танцоры, одетые в национальные костюмы. Танцующие были разных возрастов, в основном, молодежь, в том числе и дети. Выстроившись в цепочку, они медленно двигались по сцене, делая шаги вперед, чередуя их с приставными шагами. Это был сиртаки, который я впервые видела в живую, не по телевизору.
Вот назвала этот танец «сиртаки» и засомневалась. Дело в том, что в ходе написания данного отзыва, естественно, приходилось обращаться и к верному помощнику Интернету. И что же я там нарыла? Оказывается, если в Греции танцуют, держась за руки и выстроившись в цепочку, ещё не факт, что это сиртаки. А сам сиртаки был изобретён сравнительно недавно, для американского фильма «Грек Зорба», снятого в шестидесятых годах. После этого фильма сиртаки получил огромную популярность во всем мире, в том числе и в Греции. Вот так-то. Так что, возьму-ка я слова свои обратно, может, это был и не сиртаки, а другой народный греческий танец. Но, как бы он ни назывался, от этого он нисколько не потерял.
Песня из медленной переросла в быструю, танцоры двигались все быстрее, если ранее это была ходьба с приставными шагами, то теперь она сменилась пробежкой с подскоками, танцующие держались за руки, как в хороводе, а девушка, последняя в этой цепочке, держась за руку рядом находящегося танцора, свободной левой рукой вертела платочком (довольно неуклюже у меня получилось описание танца, да простят меня жители Греции и просто любители греческих танцев).
Танцующие не были одеты одинаково. Наоборот, ни один костюм не был похож на другой. И это придавало их выступлению атмосферу непринужденности, как на деревенском празднике, где каждый танцует не для развлечения туристов, а для собственного удовольствия.
Мои новые знакомые, видя, как отплясывает греческая молодежь, посетовали на то, что, к сожалению, у нас, в России, такого не увидишь, чтобы наша молодежь с таким же азартом и удовольствием танцевала бы русские танцы. Что я могу сказать? Пожалуй, и мне этого жаль (хотя кто бы меня заставил лет двадцать назад плясать под балалайку или гармошку?), но не буду сейчас углубляться в эту тему, она слишком объёмна и довольно болезненна для меня, и, начав её развивать, я рискую попросту отойти от изначально заданной темы, поэтому я лишь добавлю, что, если греческий народ соблюдает свои старинные традиции, то честь и хвала ему, а что касается нашей страны, то это уже отдельный разговор.
Греческий вечер закончился, оставив приятные впечатления, а мы ещё немного прошлись по вечерней набережной. Я всё больше находила у этого греческого пригорода сходство с черноморским побережьем, а мои знакомые с болгарским курортом. А что особенного, наверно, все приморские курортные городки похожи.
На следующее утро нам предстояло ехать на экскурсию по Салоникам. После завтрака мы с чемоданами спустились вниз, на улицу. Сейчас нас было уже больше, потому что вечером накануне приехали ещё два человека из нашей группы. Подъехал наш автобус, и мы поехали в другую гостиницу за остальными туристами, основная часть которых тоже приехала вчера вечером. Теперь нас был уже полный комплект в сборе, всего около тридцати человек.
Итак, город Фессалоники, а именно так он звучит в греческом произношении, так было написано его название у меня на авиабилете (Thessaloniki), чему я тогда несколько удивилась, не зная историю этого города, но теперь этот пробел в знаниях мне предстоит восполнить, а город я впредь так и буду называть.
Город сам большой, более миллиона жителей, это второй по величине город Греции. В настоящее время это промышленный и финансовый центр, место проведения крупных международных ярмарок, считается также северной культурной столицей, а в окрестностях его сосредоточено множество курортных мест.
Основан город в 315 году до нашей эры царем Кассандром и назван в честь его жены Фессалоники. Фессалоника, в свою очередь, была дочерью царя Филиппа Второго Македонского, отца Александра Великого, и, соответственно сводной младшей сестрой Александра, с которой он, впрочем, был едва знаком – жён у его любвеобильного папаши и соответственно детей от них было и без того предостаточно. Фессалоника получила своё имя в честь победы македонцев над фессалийцами (было когда-то такое воинственное племя), так что теперь корень «Фессал» в названии города – понятен, а «ника» означает победа. Только куда потом со временем первый слог «фес» подевался?
В 170 году до н. э. город стал столицей римской провинции Македония. Здесь жил римский оратор Цицерон, а на заре христианства проповедовал апостол Павел. Это всё то немногое, что включено в богатую на события историю города.
Вот мы едем по городу Фессалоники, который выглядит вполне современным: есть в нём и широкие проспекты, и современные здания (вот и телебашню проехали), но есть и узкие старинные улочки, по которым легче всего проехать небольшим автомобилям, их в городе большинство. Именно в этом городе во время экскурсии в нашем автобусе произошла какая-то поломка, и нас тут же пересадили в другой автобус, не менее комфортабельный, а когда поломку устранили, мы опять вернулись в свой автобус. За что спасибо туристической фирме Амботис, которая была у нас встречающей стороной и отвечала за наше времяпрепровождение в Греции.
Первая остановка – бульвар на берегу залива Термаикос, здесь находится так называемая Белая Башня, символ города.
Башня была построена в пятнадцатом веке на более древнем фундаменте и использовалась как тюрьма, главным образом, для порабощенного османскими завоевателями греческого населения и в память о себе оставила мрачные и кровавые воспоминания. Конечно, белой она в те времена ещё не называлась, в белый цвет её покрасили уже после того, как прогнали турок, чтобы забыть о столь неприятном и печальном прошлом. Башня круглая, цилиндрической формы, с зубцами и узкими окошками-бойницами, около тридцати метров в высоту и примерно двадцать в диаметре. На вершине башни реет сине-белый греческий флаг. И хотя она сейчас считается белой, цвет её вряд ли можно таковым назвать, он давно уже со временем потемнел и покоричневел.
Нам дают немного времени, чтобы пройтись по бульвару, сделать снимки и затем вернуться к автобусу.
Бульвар расположен вдоль моря, выложен плитами, по бульвару высажены деревья, в том числе и пальмы. Набережная смотрит на залив, на левой отдаленной стороне берега видны современные здания, среди них есть, как говорит Ирина, и театр оперы и балета. Но это довольно далеко, отсюда не разглядишь. Если пройтись метров сто от Башни по бульвару параллельно набережной, то придёшь прямо к бронзовому памятнику Александру Македонскому. «Александр Омегас» написано на нем, что означает «Александр Великий».
Великий полководец изображен сидящим на вздыбленном коне, держась левой рукой за поводья, а в правой руке сжимая короткий меч. Голова «медного всадника», как и любого уважающего себя памятника, давно облюбована голубями, оставившими на ней продукты своей жизнедеятельности. Вот глупые птицы, испортили мне впечатление от Александра! Хотя Александр, конечно, тут совсем ни при чём.
Через дорогу можно увидеть большой фонтан вполне современного дизайна. Я хотела рассмотреть его поближе, но для этого надо было перейти проезжую часть, а красный свет светофора что-то никак не хотел меняться на зеленый, нарушить правила пешеходного движения я что-то не рискнула и предпочла вернуться к автобусу, тем более Ирина уже нас звала, чтобы ехать дальше.
А несколько ранее, когда мы пересаживались неподалёку от бульвара в другой автобус, в связи с поломкой, видели ещё один фонтанчик, сделанный под античность, со статуей какой-то наяды. Но он был в неисправном состоянии – вода из него не била, вернее, била, но не из того места, откуда полагается бить, а откуда-то сбоку, так что эстетического удовольствия от него было мало. Зато явное удовольствие в этот жаркий день от него получали окрестные собаки, которые подбегали и с жадностью припадали к струе воды.
Вскоре мы поехали. По дороге Ирина обращает наше внимание на прочие достопримечательности города, например, на Триумфальную арку Галерия высотой около 12 метров, вернее то, что от неё осталось. Некогда это был целый комплекс, в который входили храмовая ротонда и дворец. Воздвигнут он был после победы наместника императора, кесаря Максимиана Галерия над персидскими войсками в 298 году. Сейчас от всего этого былого великолепия сохранились только два центральных пролета, украшенных барельефами, изображающих сцены персидского похода Галерия, и один боковой.
Автобус останавливается у храма Святого Димитрия, и мы выходим. Святой Димитрий, ещё один славный уроженец и житель Фессалоник, считается покровителем города, был активно почитаем не только здесь, но и в Древней Руси. Годы его жизни приходятся на начало III века нашей эры, во времена правления уже упомянутого кесаря Максимиана Галерия, слывшего жестоким гонителем христиан. Сам Димитрий был из знатной и уважаемой семьи римского проконсула Фессалоник, а когда его отец умер, он был назначен на его место. Но Галерий, назначая его на этот пост, ни сном, ни духом не ведал, что семья проконсула втайне исповедовала христианство, а Димитрий был тайно крещён. Так что представляю, как был «обрадован» Галерий, когда ему поступил донос о том, что его протеже, используя служебное положение, совращает народ, в открытую проповедуя христианство. Участь Димитрия была решена. Он был брошен в темницу, а затем жестоко убит.
Это краткое изложение той истории, чтобы читатель имел хоть какое-то представление о том, кому посвящен храм. А на самом деле, конечно, не все так сухо и скупо было, вообще эта история, рассказанная Ириной, меня тронула, хотя до этого я не особо интересовалась «житием святых». Здесь, в этой истории, конечно, было много всяких нюансов, например, Галерий, потративший много сил и средств, чтобы объединить и укрепить империю, и лично отбиравший кадры, оценив по достоинству военно-административные способности Димитрия, и вообще хорошо к нему относившийся, поначалу вовсе не хотел его казнить. И, может быть, отдав приказ о заключении его под стражу, втайне надеялся, что он одумается и отречется. Но Димитрий предпочел мученическую смерть. В общем, простая и трагическая жизненная история, каких случалось и случается миллионы во все времена.
Тело Димитрия, пронзенное копьями, было брошено на съедение диким зверям, но христиане его тайно предали земле. Спустя годы над его могилой была воздвигнута церковь. Но и после смерти Димитрий продолжал быть защитником Фессалоник, вселяя ужас воинственным язычникам, пытавшимся одолеть стены города.
Мы подходим к храму Святого Димитрия, который представляет собой базилику с поперечным кораблем, балконами и двойной коллонадой. Но это все архитектурные термины, малопонятные неспециалисту. Поэтому лучше взглянуть на фотографию. Вот он, так не похожий на российские православные храмы.
Входя в храм, сначала попадаем в притвор с изображением Св. Димитрия и копией иконы Богоматери Иерусалимской (оригинал находится в Гефсиманском храме Иерусалима). Через ворота с колоннами входим в центральную часть храма. Первое, на что обращаю внимание, - это стулья, что, согласитесь, необычно для православного храма. Стулья большие, с высокими резными спинками и мягкими сиденьями.
Как нам поведала Ирина, стулья эти появились здесь сравнительно недавно, буквально несколько десятков лет назад, по воле тогдашнего архиепископа (имя его, к сожалению, запамятовала), который считал, что ни к чему человеку истязать себя в храме. Если человек приходит в храм, чтобы отстоять службу, то зачем стоять до изнеможения, когда можно присесть, отдохнуть, ведь человек приходит в храм, чтобы душа успокоилась, но ведь и телу тоже не мешало бы чувствовать себя при этом комфортно. В некоторых наших российских храмах тоже вдоль стен стоят скамьи, ведь в храм приходят и пожилые люди, которым тяжело отстоять всю службу на ногах, это и молодому-то не всегда под силу.
Нам дают немного времени, чтобы обойти центральную часть, показывают несколько мозаик, в том числе «Святой Георгий с детьми», «Святой Димитрий с Иерархом» и другие.
Гроб Святого Димитрия сейчас находится в параклизе – это, если пройти влево от входа в храм. Но гроб пустой – останки находятся в другом месте. Так называемый параклиз – это некогда была римская общественная баня, которая и послужила темницей для Димитрия. Но поначалу гроб находился в совсем противоположном месте, в крипте, северо-восточной части бани, где Димитрий принял мученическую смерть и был похоронен. Вот на этом месте и была воздвигнута церковь. А сто лет спустя, при строительстве нового храма на месте обветшавшего были обретены нетленные мощи святого, которые были сначала перенесены в параклиз, а потом в киворий, расположенный в западной части храма, там они и находятся по сию пору. Рядом с киворием есть ещё источник – это самое первое место захоронения Димитрия. Дело в том, что после убийства Димитрия его ученики бросили тело в источник, чтобы не добрались до него ни хищники, ни враги-язычники, а при первой же возможности его захоронили в земле, в крипте, на месте его гибели. Вода же из источника стекает в мраморный сосуд и служит сейчас для благословения верующих.
Вот так всё непросто с захоронением. То есть, с ума сойти, сколько раз его прах перетаскивали с места на место. Но если бы этого не делали, неизвестно, какая судьба постигла бы его. Ведь храм за всю свою историю подвергался и опустошительным пожарам, и разграблениям, то со стороны сарацин, то норманнов, а с 1493 года он и вовсе был превращен в мечеть, каковым оставался до 1912 года. Так что служители храма сделали все возможное, чтобы сберечь мощи святого.
Каюсь, эти сведения (про киворий, параклиз и крипту) я почерпнула из путеводителя, который купила уже по выходе из храма. Лично я обошла только центральную часть, не имея никакого представления о планировке храма, о чём, конечно, сейчас жалею. Так что всем, кто желает посетить храм Святого Димитрия самостоятельно, лучше сначала купить «Путеводитель паломника», автор протоирей о. Георгий Феодори. Он продаётся в лавочке при храме. В этом путеводителе во вполне доступной форме
изложена вся краткая информация о храме, куда идти, что смотреть, дан даже план храма. А что касается нашей группы, у нас было не так много времени, чтобы все осмотреть досконально, ведь мы должны были за один день увидеть всё, что было запланировано на два дня. Вообще, спешка, конечно, плохой помощник и гиду, и туристу.
Мы выходим из храма, ждём ещё немного остальных. Напротив храма большой газон, откуда-то из земли вырывается струя воды, поливающая его. Брызги веером падают на траву к радости слетевшихся голубей, расправляющих и чистящих перья под этим импровизированным душем.
Вскоре мы садимся в автобус и едем дальше. А минут через пятнадцать мы уже стоим на смотровой площадке и озираем сверху так называемый Верхний город. От площадки до самого залива тянутся вниз всё те же белые домики с красными черепичными крышами, окруженные зеленью. Кажется, что их просто бесконечное количество, и весь город состоит только из них.
Да, в Греции, в основном, дома строят из такого материала: белая глина и бетон, которые помогают сохранять прохладу, и красная черепица, что спасает от прямых лучей солнца. Так что теперь при слове «Греция» в моем воображении возникают четыре цвета: синий цвет неба, зелень листвы, цвет белой глины и красной черепицы. Для сравнения скажу, что Иордания ассоциируется у меня с цветом песка и белого известняка; при воспоминании об Израиле я представляю более разнообразную, но не полную палитру: это и песочный цвет, и зелень, и золото куполов, и серый цвет стен крепостей и храмовых комплексов, и ещё что-то яркое, но что конкретно, пока не могу сформулировать, потому что я была в этой стране только два дня. Но что-то я отвлеклась от Греции, а нам ещё столько надо посмотреть за этот день.
Пелла и Вергина
Поскольку мы уже покинули Фессалоники и едем к следующему пункту, поэтому я начинаю новую главу.
Итак, мы стоим перед ограждением, за которым видны развалины Пеллы. Все это расположено посреди широкой равнины в 40 км от Фессалоник. К сожалению, этот город мы можем рассматривать только на расстоянии, пройтись по нему нет возможности, он закрыт для посещения. Название Пеллы никогда мне ни о чём не говорило, и из школьной истории я его совсем не помню, а ведь когда-то это был крупнейший и процветающий город Македонского царства. В период с конца V века до середины II в. до н. э. Пелла была столицей Македонии, потом она стала столицей объединенной Греции. Здесь жил и правил царь Филипп Второй. Здесь родился и провел детство его сын Александр, а неподалёку отсюда, на отцовской вилле, под наставничеством Аристотеля, он получал соответствующее наследному принцу образование. Отсюда, из Пеллы, Александр начал свои завоевательные походы.
Всё, что мы видим – это то, что осталось от жилых зданий: остатки колонн, фундаментов, мозаичные настилы и прочее, что издалека не очень-то разглядишь. Долго мы тут не задерживаемся и, постояв немного, сделав снимки, едем дальше.
Следующая наша остановка – гробница Филиппа в Вергине. Филипп Македонский в основном известен как отец Александра Великого, что не вполне справедливо, потому что за свою не очень долгую жизнь (он умер в 46 лет) Филипп сделал немало, а, главное, подготовил необходимый плацдарм для деяний и великих свершений Александра, так что, если бы не он, ещё неизвестно, каким бы вошёл в историю его сын.
Между тем, в учебнике истории (в том самом, по которому я в детстве занималась), Филиппу была посвящена в лучшем случае одна страница, да ещё вспоминается весьма колоритный образ, созданный Вэлом Килмором, из фильма Оливера Стоуна «Александр», от души обруганного критикой и дотошным кинозрителем.
Так что я немного воздам дань памяти этому славному человеку и скажу, что именно он захудалое царство Македонию, жителей которого греки считали полудикарями, превратил в мощную сверхдержаву. Он объединил Грецию, заставив подчиниться Македонии все греческие государства. Это Филипп создал хорошо обученную профессиональную армию с жёсткой дисциплиной, вооружив её новыми технологиями (осадные и метательные машины), и построил флот.
Он был толковый военачальник и храбрый воин, всегда бросавшийся в гущу сражений.
Под Метоной он потерял глаз, трибаллы насквозь пробили бедро, из-за чего одна нога у него стала короче другой, и при ходьбе он хромал, а в одном из боев ему перебили ключицу. Позднее Филипп понял, что негоже царю рисковать жизнью и здоровьем, и в боях опирался на своих полководцев.
Гораздо более чем в воинском деле, он преуспел в искусстве дипломатии.
Был коварен и великодушен. Привлекал ко двору философов и отчаянных прожигателей жизни, преуспевших в чрезмерном потреблении спиртных напитков и азартных играх. Последние получали титул «товарищи царя».
Был красноречивым оратором и остроумным собеседником, ценил образованность, потому дал сыну обширные знания во многих областях.
Уважал друзей и щедро их вознаграждал, а к врагам относился снисходительно, не был жесток к побежденным, легко отпускал пленных и дарил свободу рабам.
Любитель прекрасного пола, имел семь только официальных жен.
Был прост и неприхотлив в быту, хотел, чтобы подданные его любили, и старался судить их по справедливости.
Таков был этот незаурядный человек, бравый вояка, азартный игрок, любитель веселых застолий, пьяница и бабник – царь македонский Филипп Второй.
Смерть настигла его в Эги, неподалёку от Пеллы, во время подготовки к вторжению в Персию, единого мнения по поводу того, кто «заказал» убийство, не
существует и по сей день, а в числе подозреваемых – его жена и сын.
Примерно через час мы уже у гробницы Филиппа, которая сейчас функционирует как музей. К сожалению, из своих фотографий я могу предъявить единственную, да и то неважного качества – это вид кургана с внешней стороны, издалека, а вблизи и тем более внутри снимать запрещено, за этим строго следят. Вот он, пологий холм, поросший травой, внутри его расположена не только гробница Филиппа, но и захоронения других членов царской фамилии. Если подойти ближе, то можно увидеть вход в гробницу-подземелье, по бокам его высажены кусты бугенвилии с яркими розовыми и белыми цветами.
Курган был раскопан в 1977 году археологической группой под руководством профессора Фессалоникийского университета М. Андроникоса, и открытие гробницы сразу стало сенсацией. Отделанное прекрасной настенной росписью, не пострадавшее от грабителей (не смогли добраться грабители до захоронения – так глубоко оно было запрятано, потому разграбили лишь более доступно расположенные в кургане склепы) последнее пристанище царя открыло миру множество бесценных находок: оружие, доспехи, остатки мебели, предметы первой необходимости и предметы роскоши - словом, все то, что нужно знатному человеку в загробной жизни. В самой гробнице было два захоронения. В одном из мраморных саркофагов был найден золотой ларец с многоконечной звездой на крышке – символом династии Аргеадов, македонских царей. Внутри ларца – кости, завернутые в пурпурную ткань, по заключению медицинских экспертов, принадлежавшие мужчине средних лет. Во втором саркофаге был золотой ларец поменьше, в нем останки молодой женщины, возможно, его последней жены Клеопатры, ради которой Филипп развёлся с Олимпиадой, матерью Александра.
Были обнаружены в кургане и головки из слоновой кости, по-видимому, фрагменты скульптурной группы, из которой следует отметить изображение, очень похожее на широко известный скульптурный портрет Александра, но, в отличие от того, с идеально правильными чертами, не исключено, что приукрашенного, оно имеет индивидуализированные черты и потому выглядит более убедительным. Женская головка, чертами напоминающая Александра, - это, возможно, Олимпиада. Другие головки из слоновой кости, изображают, скорее всего, прочих представителей македонской династии.
Ну, и самый выразительные портрет – это голова бородатого зрелого мужчины, судя по изображению, человека волевого и властного, обладающего незаурядным умом. Зоркий, несколько усталый взгляд. Мудрость и затаенная сила чувствуются в облике его. Тут не было никакого сомнения, что это именно Филипп, потому что портрет идентичен римскому изображению на золотом медальоне. Позже британские ученые по черепу восстановили внешний облик Филиппа, и именно здесь, в Греции, мне впервые довелось увидеть это изображение на обложке журнала, продававшегося в какой-то лавочке. По первому моему впечатлению – просто жуткая физиономия, некоторых впечатлительных женщин из нашей группы она даже напугала. Ну, а если приглядеться, то ничего пугающего нет, хотя, конечно, далеко не красавчик. Немолодой уже дядька со всклокоченной разбойничьей бородой смотрел на меня с обложки единственным своим карим глазом. Что там говорить, на свой скульптурный портрет он действительно похож: то же характерное строение лица, те же утомлённые черты. А у скульптурного портрета, кстати, оба глаза на месте – похоже, не принято было тогда изображать людей, а тем более царей, с физическими недостатками.
Мы спускаемся вниз, в темноту. Мне, конечно, трудно сейчас, по памяти, восстановить увиденное, не опираясь на фотографии, но кое-что всё же запомнилось.
Первое, что видим − макет-реконструкция гробницы Филиппа, выполненный в уменьшенном масштабе. Экспонатов – множество, они оборудованы специальной подсветкой, чтобы было хорошо видно в темноте, всё сделано из золота, серебра, бронзы, причём выполнено с высоким мастерством и изяществом. Это золотые погребальные ларцы, урны, маски, украшения, серебряные жертвенные сосуды, бронзовый ритуальный треножник, посуда из серебра и бронзы. Рассказывая об этих изделия, Ирина обращает наше внимание, в том числе, и на изящное серебряное ситечко. Упоминание о нём и у нее, и у нас вызывает смех: вспоминается незадачливая Эллочка-Людоедка. О ювелирных изделиях стоит сказать особо: просто необыкновенно тонкой работы золотые, с инкрустированными самоцветами венки-диадемы, серьги, ожерелья и прочие украшения предоставлены здесь. Умели же работать древние мастера, даже на меня, в общем-то, равнодушную к драгоценностям, сумели произвести впечатление …
Найденные здесь оружие и доспехи Филиппа отделаны золотом и слоновой костью, все это в полном комплекте, но один наголенник короче другого, что подтверждает свидетельство о хромоте Филиппа. Размер доспехов может показаться совсем не большим, чуть ли не детским. Но что поделать – народ в те времена был помельче. Да и сын его Александр даже в глазах современников отнюдь не был великаном, о чём свидетельствует один довольно комичный случай.
Прибыв со своей армией в Сузы, вторую столицу персидских царей, Александр был препровождён в царский дворец. Здесь, после осмотра царской сокровищницы, Александр демонстративно занял трон Дария, зная, что этот поступок означал смерть для каждого, кто не являлся законным монархом. Но тут произошел конфуз: великоват оказался трон Дария – ноги великого полководца болтались, не доставая не то что до пола, но даже до специальной подставки для ног. И тогда кто-то услужливо пододвинул Александру другую подставочку, повыше, на которую Александр теперь смог поставить ноги. Но, увидев сию картину, Дариев евнух разразился слезами. На вопрос Александра, что случилось, тот ответил: «Это не подставка для ног, повелитель, это стол, за которым мой господин обедал!». Вот ведь незадача! Следует отдать должное Александру – он, в отличие от своих предшественников, уважал чужие обычаи и табу, потому хотел побыстрее убрать ноги со стола и отодвинуть злополучный стол подальше. Но кто-то из его свиты сказал, что это действие царя следует расценивать как особый знак, своего рода символ, дескать, он, победитель врага, превратил таким образом стол этого самого врага в подставку для ног. Александр, любивший находить в своих действиях особые знаки и символы, предпочёл с ним согласиться, стол был оставлен на месте, но теперь у него была другая функция.
Бродя среди экспонатов музея-гробницы, я думаю о том, что пусть Филипп и не достиг в полной мере того, к чему стремился, но, в отличие от своего сына, он хотя бы был похоронен по-людски. И последнее пристанище его оказалось нетронутым, находясь на протяжении более чем двух тысячелетий, вплоть до семидесятых годов прошлого столетия, вне досягаемости. Далеко немногим древним царям так повезло с местом захоронения. Что касается Александра, то в этом плане его участь была более печальна. Олимпиада, не скрывавшая торжества по поводу смерти мужа, тем не менее, боясь гнева богов, выполнила все необходимые обряды и похоронила Филиппа, как полагается. Самой же, уже спустя годы, пришлось не только пережить смерть любимого сына, ради которого, возможно, она и организовала убийство его отца, но и немало погоревать по поводу того, что тело Александра так долго не предавали земле. Да и после его захоронения ему долго не было покоя, а где сейчас его могила, сохранилась ли она до наших дней, есть только ничем не подтверждённые версии.
А мы поднимаемся по ступеням вверх, выходим, и наша экскурсия в Вергину на этом заканчивается.
Метеоры
На часах более четырех после полудня, а наш автобус поднимается по горному серпантину по направлению к Метеорам. За окном – красноглинистые холмы, их сменяют скалистые отложения, поросшие зеленью – типичный для Греции пейзаж. И опять – те самые загадочные предметы вдоль дороги, «башенки», на которые я уже обратила внимание в первый день приезда.
Впрочем, теперь это уже не загадка для нас: Ирина объяснила, что это мини-часов-ни, которые ставятся на месте автокатастрофы, как в России обелиски вдоль дорог. Часовенки могут иметь вид весьма основательный: возведенные из камня, с куполом и крестом, как положено, а внутри горит свеча. Иногда это может быть миниатюрная копия какого-нибудь собора. Значит, авария была крупной, может даже со смертельным исходом. Потому что часовни возводятся не только в случае гибели людей, но и тогда, когда водитель был на волосок от смерти, и потому построил часовню, как благодарению Господу, за то, что спас, предотвратив более трагический финал.
Позже довелось мне увидеть здесь и целый комплекс часовен, но мы так быстро проехали мимо, я даже не помню, в какой это было местности, на какой дороге. Мельком успела увидеть цветы, развешанные майки. Потом узнала у Ирины, что на том месте разбились игроки футбольной команды.
Есть часовни и попроще, жестяные. Такие могут возводиться в случае незначительной аварии («поцеловался» с каким-нибудь автомобилем). И вот такие-то часовни нередко можно увидеть в запущенном виде, поржавевшими. Видела я их и валяющимися вдоль дороги: похоже, позабыл беспечный ездок об аварии, возможно бывшей ему предупреждением, своего рода «знаком свыше», и продолжает лихачить на дорогах. А может, переехал он в другой регион, и некому следить теперь за часовенкой. Или, может быть, вдоль какой-нибудь дороги стоит другая часовня, более внушительного вида, из камня, и уже не сам водитель, а его родственники ухаживают за ней, подкрашивают её, зажигают свечу, приносят цветы…
А мы тем временем приближаемся к горам Метеорам. Я за свою жизнь горы разные повидала, причём сама живу в гористой местности, но то, что увидела здесь – это нечто.
Название «Метеоры» происходит от греческого слова «метеорос», что означает «парящий в воздухе». Это огромные, массивные скалы, достигающие в высоту около 600 метров, на вершинах которых расположена одна из главных святынь Греции, крупнейший монастырский комплекс. Все это находится на севере страны, в горах Фессалии, неподалёку от городка Каламбака. Ещё в X веке, а может и раньше, эти неприступные скалы стали приютом отшельников, которые жили здесь в пещерах, а на небольших площадках в скалах собирались для совместных молитв и изучения духовных текстов. Но для участия в богослужениях и церковных таинствах им приходилось спускаться в церковь в городе Стаги (ныне Каламбака).
В XIII веке, когда начались вторжения крестоносцев, турок и прочих народов, стремящихся захватить Фессалию, со Святой горы Афон сюда прибыл монах Афанасий, спасаясь от корсаров, собрал монахов из близлежащей округи, и под его руководством здесь стали возводиться первые монастырские общины. Так была создана новая монашеская республика. Вдали от мирской суеты, в труднодоступных скалах, жили в тиши и уединении монахи, совершая изо дня в день свой трудный аскетический подвиг, пока не наступил бурный индустриальный XX век.
Греции необходимо было развивать туризм, а Метеоры как прекрасная, уникальная природная достопримечательность как нельзя лучше подходила в качестве туристического объекта. Появились лестницы, были проложены удобные дороги для транспорта.
И побежали тогда отшельники, а за ними и остальные монахи прочь, спасаясь уже от нашествия туристов. Но не все монахи ушли, шесть из монастырей действуют и поныне (а раньше было двадцать два), причём появились и два женских, они открыты для туристов в определённые дни и часы, несколько обитателей монастыря работают в это время с туристическим контингентом, а остальные монахи уходят в дальнюю недоступную часть монастыря.
Мы приближаемся, из окон автобуса видны массивные, нет, просто исполинские скалы, которые представляют собой необычный геологический феномен, который, возможно, вызван эрозией морских вод, если учесть, что когда-то на этом месте было морское дно. Скалы попадаются весьма причудливой формы, например, в виде корабельного корпуса или головы орангутанга.
Честно говоря, челюсть просто в буквальном смысле отваливается, глядя на всё это. А уж когда видишь на самой-самой верхотуре домик-монастырь с красной крышей, то уже просто падаешь от удивления. Это ж надо, взобраться на такую громадину, да не просто взобраться, а прихватить с собой инструменты и строительные материалы и все это ещё и построить!
Сейчас подниматься на Метеоры абсолютно безопасно, в скалах прорублены широкие ступеньки, к которым, в свою очередь ведет хорошая асфальтированная дорога, а раньше сюда поднимались с помощью сложной системы веревок, корзин, телег, гужевой силы, веревочных и приставных лестниц и деревянных лебедок. Впрочем, лебедки используются и сейчас для поднятия грузов. А если какой-нибудь особо благочестивый гость, принад-лежащий к монашествующей братии, пожелает подняться вдоль отвесной стены с помощью лебедки, чтобы обрести особый стимул к молитве, а также испытать чувство, близкое к тому, какое испытывал бы он при вознесении на небо, то, естественно, ему такой экстремальный подъем обеспечивается.
Сегодня мы собираемся посетить только один монастырь, Русану, посвященный Преображению Господнему и святой Варваре. К нему нам, собственно, даже и подниматься пешком не приходится. Автобус нас практически подвозит прямо к входу. У входа, где нас встречает русская монахиня, нам приходится слегка приодеться, так как существуют строгие правила для посетителей: запрещён вход в монастырь в шортах и мини-юбках, в одежде с открытыми плечами, а женщинам, ко всему прочему, и в брюках нельзя. Так что, мне, как и большинству лиц женского пола в нашей группе, приходится поверх джинсов надеть выданную здесь юбку-фартук, поверх майки накидываю парео. Лицам мужского пола здесь обычно выдают мешковатые штаны, которые напяливаются поверх шорт. Но наши мужчины все одеты прилично, поэтому им ничего не приходится надевать сверх того, что уже надето.
Мы проходим в часовню при монастыре, рассматриваем иконостас, фрески, сохранившиеся в первозданном виде ещё с середины XVI века, несмотря на неоднократные разрушения и грабежи со стороны завоевателей. Сам монастырь, по одним сведениям, был возведен ещё в 1288 году, а по другим – был построен в 1529 году на старых руинах, но какие сведения более верные, неизвестно. Во время II Мировой войны монастырь и вовсе опустел, а в качестве женского действует с 1986 года. Мы походили по часовне, послушали Ирину, потом она предлагает встать под купол, что мы и делаем. Это общеизвестно, что под куполом любой церкви всегда чувствуешь положительную энергию, на собственном и чужом опыте не раз проверено. Так вот, Ирина встает в круг под куполом, затем, немного постояв и перекрестившись, выходит из круга. Вслед за ней встаем и мы, в порядке очерёдности, при этом каждый норовит встать именно тем ракурсом, каким стояла Ирина, то есть спиной к иконам. Но она так стояла, потому что перед этим, когда она рассказывала нам про монастыри, она стояла в том же положении, а чтобы встать в круг, ей для этого понадобилось лишь сделать шаг вперед. То есть так, как ей было удобнее всего. Мы же все, подражая ей, тоже норовим встать непременно к иконам задом, а к выходу передом, почему, никто из нас и сам себе объяснить не может, хотя логичнее было бы креститься, повернувшись лицом к иконостасу, а не наоборот. Смех и грех, да и только!
Затем мы дружно высыпаем на мостик, что висит над пропастью, и с удовольствием фотографируем и снимаем на видео эти исполинские скалы, выглядящие просто устрашающими. Ну, до чего великолепный вид открывается отсюда, просто слов нет! Бурые мегалиты, поросшие мхом и позолоченные вечерним солнцем, вдали, в дымке, видны голубые горы, а внизу, у подножья, приткнулся городок Каламбака. А вниз-то как страшно смотреть! Этажом ниже виден ухоженный дворик с цветником: ведущая вниз лестница, на ступенях и на каменных бордюрах расставлены горшочки с цветами, зеленые лужайки с клумбами. Просто глаз радуется этой картине.
Потом мы выходим из монастыря, стаскивая монастырскую одёжку, и уже фото-графируемся на самих скалах, стоя над пропастью. Я, встав у самого края, мужественно улыбаюсь в камеру, хотя сама жутко боюсь высоты.
Насмотревшись вдоволь на Метеоры, мы спускаемся вниз по лестнице, автобус нас уже ждет внизу. Вот так, нам даже подниматься сюда не пришлось – автобус нас сначала высадил наверху, а потом подъехал и встал у нижней площадки, к которой мы и спустились по лестнице.
Ну, наконец-то мы посмотрели всё, то есть, почти всё, что было запланировано на два дня, а мы-то уложились в один день, какие мы молодцы! Теперь едем в Каламбаку.
Итак, Каламбака. У этого крохотного уютного городка населением примерно в 12 тысяч человек, расположенного у подножья Метеор, есть своя древняя и достаточно интересная история. Он упоминается в сочинениях историков Страбона и Ливия под названием Эгинион. В 48 г. до н.э. легионеры Цезаря готовились здесь к победоносной битве при Фарсале (южная Фессалия) с войсками Помпея Великого. В 167 году до н. э. город был разрушен римскими завоевателями, но продолжает своё существование вплоть до XI века, уже под названием Стаги. Своё современное название город получил, находясь под турецким владычеством. В начале XIX века город во время греческого восстания перешел под влияние Греции. Современный город был практически заново выстроен после разрушений Второй Мировой войны.
Нашу группу размещают в отеле Алексиу.
«ALEXIOU», 3*. Расположен на главной улице города Каламбака, в 400 км от г. Афины, в 100 км от г. Лариса и в 1 км от монастырей Метеоры. Построен в классическом стиле, отреставрирован в 2008 году. Состоит из 50 номеров. В номерах: кондиционер, отопление, телевизор, телефон, сейф (бесплатно), ванна/душ, холодильник, фен, бесплатный Wi-Fi интернет, балкон (в большинстве номеров). Рядом с отелем множество сувенирных магазинов, таверн и ресторанов.
А мне добавить к этому нечего, гостиница действительно вполне приличная, всё, что нужно, есть, тем более мы здесь только на ночёвку, а завтра рано утром уезжаем. Но сегодня мне ещё предстоит прогулка по городу – надо найти банкомат, наличные-то закончилась! Расположившись в номере, я спускаюсь вниз, к стойке дежурного администратора. За стойкой двое молодых людей мне вручают ксерокопию участка плана города, на котором шариковой ручкой помечены пара банков. «А я не заблужусь?» - с сомнением смотрю на бумажку. – Нет, это совсем рядом, - заверили меня молодые люди, и я пошла.
А на город опустились розовые сумерки. Прошу простить меня за такую банальную фразу, но это действительно так. Вечернее небо приобрело розовато-фиолетовый оттенок, и розовато-фиолетовым цветом покрылись тротуары, стены и крыши домов маленького уютного городка. И исполинские скалы, нависшие над городом…
Я иду по узкому тротуару, озираясь по сторонам и время от времени поглядываю на план города. Обычно я легко ориентируюсь в картах российских городов, независимо от их размера, будь то мелкий провинциальный городишко или мегаполис. Но в тех картах все написано на привычном мне родном языке, привычная нумерация домов, планировка. Здесь же меня всё смущает: и эти вывески непонятные, и нумерации я не вижу, и никак по карте не могу понять, где же я сама-то в данный момент нахожусь, а, главное, ничего похожего на банк я пока не вижу. Зато вижу массу отельчиков, магазинчиков, сувенирных лавок, которые стоят очень близко друг к другу, компактно, и, примерно, в таком порядке: отель, следующий за ним – магазин, опять отель, потом опять магазин и так далее.
Пройдя энное расстояние, я, наконец, сдаюсь и захожу в ближайший мне магазин. Ладно, язык до Киева, то есть до банка, надеюсь, доведет! Это оказался магазин сотовой связи, в котором, кроме парня, продавца-консультанта, никого больше нет. Обращаюсь к нему на ломаном английском, мол, а не будете ли так любезны подсказать мне, где здесь ближайший банк. По моему деревянному акценту, полагаю, молодой человек догадался, откуда я родом. Он велел мне подождать немного, а сам скрылся в подсобке, затем вышел оттуда, но уже не один, а ещё с одним парнем. И сказал мне, чтобы я обращалась к нему.
Я обратилась по-английски ко второму молодому человеку, но в ответ услышала родную речь, хоть и с легким акцентом: «Вы можете говорить по-русски». – «Здравствуйте! – обрадовано перешла на русский и я, устав от своего скудного английского.
И мы пошли с ним вместе по узкой улочке городка. Молодого человека звали Яннис, и он любезно согласился проводить меня, растяпу, до банкомата, до которого я не дошла буквально пару сотен метров. Яннис, оказывается, работает с русскими туристами, потому и выучил немного наш язык (Яннис поскромничал, на самом деле русский его вполне приличный). И ещё сказал, что русский язык очень красивый. Приятно слышать это от иностранца. Хотя он мог сказать это из вежливости. А впрочем, всё равно.
Не, ну как мне повезло! Шла-шла и зашла именно в тот магазин, где был человек, говорящий по-русски. Интересно, что его приятель сказал, зайдя в подсобку? Думаю, примерно следующее: «Слушай, тут какая-то русская пришла, английский её понять сложно, поговори с ней, чего она хочет?» Или тут в каждом магазинчике обязательно есть какой-нибудь русскоговорящий человек?
Дойдя до банкомата, мы попрощались, я поблагодарила Янниса за оказанную любезность, и он тоже поблагодарил меня, непонятно, правда, за что. А сейчас, спустя пять лет, вспоминая Метеоры, их необыкновенное величие, грозный вид и красоту этих, как будто и вправду парящих в вышине скал, я вспоминаю и чистенькие улочки Каламбаки, и о том, как прогулялась по ним с молодым симпатичным греком. Вот такое у меня там было, можно сказать, романтическое приключение!
Дельфы
Утром после завтрака нам предстоит переезд в Дельфы. Но вначале мы заезжаем в иконописную мастерскую, что находится неподалёку от Каламбаки. Это большой такой магазин-мастерская, где продаются иконы, которые пишутся здесь же, а также различные сувениры, брошюры, открытки. Иконы здесь самого разного размера, от совсем маленьких до полуметровых, в посеребрённом и позолоченном окладах, в рамках и без оных, расписные горшочки, кувшинчики, амфорки, выполненные под старину и прочее, прочее, прочее. Глаза, конечно, от обилия товаров разбегаются.
На входе в магазин нас бесплатно угощают красным полусладким вином в пластиковых стаканчиках. Есть тут такой обычай – предлагать спиртное потенциальным покупателям, и злые языки утверждают, что это делается с определённой целью, что, дескать, подвыпившего туриста легче раскрутить на покупки. Но лично для меня это всего лишь проявление гостеприимства. Выпив стаканчик вина и, разумеется, ничуть не захмелев, я удовольствовалась покупкой набора открыток с видом Метеор и ещё какой-то мелочи, потому что цены тут очень даже приличные – стоимость иконы может доходить и до 100 евро.
Здесь можно посмотреть, как иконы изготавливаются, а русскоязычный экскурсовод, что здесь работает, об этом подробно расскажет. Я наблюдаю за тем, как вытачиваются доски для икон, как наносится рисунок, как покрывается все это красками, лаком, и завидую: вот ведь какая работа хорошая, ни тебе нервотрепки, ни суеты! Я, наверно, в глубине души всегда мечтала заниматься чем-то подобным.
Мы садимся в автобус, а Ирина разыгрывает для нас беспроигрышную лотерею. Кто больше купил, тому достается более дорогой приз. Я решила экономить (впереди ещё будет много покупок), поэтому мне достается небольшая керамическая круглая табличка-тарелочка с рельефным изображением белой церкви с синими куполами на фоне синего же моря и голубого неба. Это вид греческого города Санторини. Красиво, можно и на стол поставить, и на стену повесить.
Едем в Дельфы.
Наш путь лежит по горному серпантину по направлению к городу Ламия. Пейзаж за окном довольно однообразный: красная глинистая почва, склоны гор, поросшие зеленой хвоей и, конечно, яркое голубое небо, ничем незамутненное, как я его на Камчатке редко вижу, даже летом!
Так, а вот и кипарисы пошли! Я очнулась от дремотного состояния и защелкала фотоаппаратом. Люблю это величественное дерево, всегда восхищалась им, ещё с того момента, когда впервые увидела их в учебнике природоведения за второй класс. В Греции это символ смерти, поэтому его можно часто увидеть здесь на современных кладбищах и древних некрополях.
Итак, Дельфы, место нашей следующей экскурсии. Когда-то здесь, у подножия горы Парнас, был большой процветающий город, знаменитый своим крупным религиозным центром. Считалось, что здесь находится и центр мира. Это было одно из самых посещаемых мест Древней Эллады, да и сейчас сюда не зарастает народная тропа. А древние боги, наверно, до сих пор незримо присутствуют здесь, храня атмосферу мистики и сакральности, о которой упоминают все, хоть раз побывавшие в этом священном месте.
Среди храмов, посвященных богам, выделялся храм Аполлона. В нем находился знаменитый Дельфийский оракул, святилище, куда приходили паломники, чтобы посоветоваться о важных жизненных вопросах. А консультация проходила таким образом. Сначала следовало омыться в очистительных водах Кастальского ключа. Потом надо было принести жертву богам. И только после этого проситель записывал свой вопрос на специальной вощеной дощечке, передавал её служителю храма, а уж тот приносил её пифии, жрице храма Аполлона.
Пифия, сидя на специальном золотом треножнике, предварительно наевшись листьев лавра и надышавшись серными испарениями из вулканической трещины в земле, впадала в наркотический транс и начинала выкрикивать бессвязные фразы. Служитель храма её слова обрабатывал в литературной стихотворной форме и затем передавал просителю. А уж просителю предоставлялось это понимать так, как он хочет. Разумеется, истолковывалось это, как правило, в выгодном для себя свете, а если предсказанное не сбывалось или сбывалось с точностью до наоборот, тут уж виноват сам проситель, ошибся, значит при толковании. А Аполлон совсем не то имел в виду!
Вот так и Филипп Македонский перед персидским походом задал вопрос пифии, победит ли он персидского царя. Ответ был такой: «Жертвенный бык украшен. Все исполнено. Жрец готов принести жертву». Филипп, конечно, понял это в том смысле, что персидский царь будет принесен в жертву, стало быть, победа будет за Македонией. И этому порадовался. Увы! Гибель вскоре настигла самого Филиппа. Это он, стало быть, предназначен был на роль жертвенного быка.
Сыну же Филиппа, Александру, с предсказанием повезло куда больше.
Пришел, значит, Александр к пифии с тем же вопросом, а она отказывается предсказывать. Не приёмный у неё день, понимаешь! Ах так? Да ты, тётка, не знаешь, с кем дело имеешь! И вломился Александр в служебное помещение, куда ему вход был воспрещён, и схватил, не церемонясь, пожилую даму, не взирая на все её протесты, и усадил собственноручно на треножник. И велел предсказывать.
«Вам, молодой человек, невозможно противостоять!» - произнесла ошеломлённая пифия. Такого клиента, похоже, за все годы службы ей встречать не приходилось.
А Александру только того и надобно было. Невозможно противостоять? Прекрасно! Значит, никто не сумеет помешать ему в достижении своей цели. Так оно и получилось, как мы знаем из истории, хотел Александр создать великую империю и создал!
Мы вылезаем из автобуса и оказываемся в уютном живописном месте, окруженном горами, поросшими зеленью. С одной из этих гор, Парнаса, говорит Ирина, когда-то сбросили Эзопа, знаменитого баснописца, за то, что повздорил со жрецами, обвинив их в пристрастности при толковании предсказаний и стяжательстве.
Здесь очень красиво, солнечно, стрекочут цикады, кругом кипарисы, лавровые и оливковые деревья, клематисы с розовыми и белыми цветками и ещё куча всяких растений, названий которых я просто не знаю, а среди зелени – фрагменты древних сооружений: остатки колонн, древних фундаментов и стен. Рельеф здесь ступенчатый, очень подходящий для строительства театра, впрочем, театр здесь, конечно, есть, как и в любом цивилизованном древнегреческом городе. А ещё есть стадион, где когда-то, раз в четыре года, проводились знаменитые Пифийские игры. Эти состязания устраивались в честь победы Аполлона над змеем Пифоном (или Питоном). В состязании соревновались между собой поэты, музыканты, в общем, люди искусства, а позже сюда включили и спортивные состязания. Все это, конечно, разрушено, от храма Аполлона сохранились несколько колонн и часть фундамента, от стадиона и театра остались зрительные места, да и другие объекты не в лучшей сохранности, разве что сокровищница афинян почти целая и отчасти отреставрированная. Но ни природным стихиям, ни завоевателям, сметающим на пути всё и вся, ни времени не разрушить атмосферу таинственности и мистичности этого необыкновенного места, о которой я уже упоминала и теперь подтверждаю.
Купив билеты, идем в археологический музей. В музее разглядываем полки с мелкими примитивными скульптурками раннего периода развития Греции, полки со всевозможной посудой: это кувшины, амфоры, другие сосуды с удивительно красивой росписью, а краски на них по-прежнему яркие, как будто и не прошло с тех пор наскольких тысячелетий. Что ещё? Скульптурные барельефы. Скульптуры богов с раскосыми глазами и загадочными улыбками – это так называемые хрисоэлефантинные статуи, у которых сохранились только лица, фрагменты ступней и рук, выполненные из слоновой кости, и золотая отделка одежды и украшений. Довольно неожиданный тип лица у этих статуй. Так выглядели древние микенцы?
Куросы – монументальные, как будто застывшие в неподвижной позе скульптуры с руками по швам. И, наконец, скульптуры более позднего периода, относящиеся к периоду расцвета эллинской культуры. В отличие от куросов, они изваяны в свободных естественных позах. Видели здесь и знаменитую бронзовую статую возницы из Дельф, знакомую ещё по школьному учебнику.
Оказалось, что это была не просто статуя, а целая скульптурная группа, состоящая из собственно возницы, колесницы, лошади и мальчика, берущего лошадь под уздцы. Но до нашего времени из всего того, что прилагалось к статуе, дожили лишь две с половиной ноги лошади, лошадиный хвост, ещё какая-то часть лошадиного крупа и рука мальчика.
Скульптуры богов, полубогов, героев, простых смертных, сфинксов, быков и прочее, прочее, прочее. Здесь много есть на что посмотреть, но у меня уже на этом, втором по счету, музее начался «синдром музейной усталости» и перечислять, что мы видели, я тоже устала. Напоследок упомяну, что здесь, в Дельфийском музее находится ещё один «пуп земли». Сколько их всего, не знаю, один я видела в Иерусалиме, он в виде каменной чаши, и вот второй, священный камень в форме овальной полусферы, так называемый омфалос, находится здесь, в Дельфах.
А сколько ещё впереди музеев! Греция, наверно, самая «музейная» страна…
Наконец мы вываливаемся из музея, и Ирина ведет нас к Кастальскому ключу, тому самому, что в древности использовался для ритуальных омовений перед беседой с пифиями, а со временем стал считаться источником вдохновения. Название своё получил по имени нимфы Касталии, которая бросилась в него, чтобы избежать преследования Аполлона. Бедняга Апполон! Что же ему так на женский пол не везло? Вроде бы недурён собою был! Так нет же, одна утопилась в источнике, лишь бы не быть с ним, другая в дерево превратилась, третья поклялась остаться навеки девственницей, четвертая бросилась в море. Видать, одной внешности мало, к женщинам нужно иметь подход.
По дороге Ирина объясняет, что, если сделать три глотка из этого источника, то будешь богатым, если шесть глотков, то найдешь счастье в любви, а если девять, то станешь знаменитым поэтом. Так или примерно так, сейчас я уже за давностью лет не вспомню подробностей.
Кастальский источник, к которому ведет вымощенная камнем дорожка, вытекает тоненькой струйкой из каменной стены. Желающие по очереди прикладываются к струйке. Я, желая заполучить сразу все блага, делаю максимальное количество глотков. А чего мелочиться-то?
Не знаю, почему, но у меня сложилось впечатление, что святилище Дельф это такой оазис, особый участок земли, где всегда лето, всегда солнце, цветут цветы, зеленеют деревья, стрекочут цикады и кузнечики, поют птички, а зимы тут будто бы никогда и не бывает, потому что так захотели древние боги, которые своим невидимым, но ощущаемым присутствием создали здесь теплую и безмятежную атмосферу. И даже большое количество туристических групп нисколько этому не мешает. Ты как будто на время попадаешь в рай. Я, конечно, не права! В Греции, разумеется, зима бывает, хотя, конечно, не такая холодная, как в России. Но почему-то хочется верить, что здесь, в Дельфах, всегда тепло, всегда лето…
Мне не хочется отсюда уходить, здесь так уютно и спокойно, хочется думать о чём-то хорошем, я бы ещё здесь погуляла, побродила, посидела бы на ступеньках полуразрушенного театра, сходила бы к каменному бассейну, где когда-то совершали омовение паломники (нас туда не водили). Здесь всё так, как в моих детских снах о Древней Элладе…
Мы садимся в автобус, и следующий наш пункт назначения – Афины.
Афины
Итак, Афины, город-герой. Я произношу это без всякой иронии, он заслужил это звание, он и вправду герой. Герой мифов, легенд, преданий, город побеждал врага и терпел поражения, был разрушен и приведён в упадок, но все же возродился, как птица Феникс из пепла и обрел новую жизнь.
Автобус приближается к городу, и я с некоторым волнением ожидаю въезда в город. Ведь столько времени мечтала сюда попасть! Кто-то мечтает Париж увидеть, а я мечтала увидеть Афины!
Но, глядя на дорогу и проносящиеся мимо пейзажи, у меня было ощущение, что я приближаюсь к родному Петропавловску-Камчатскому. Впрочем, это ощущение вскоре развеялось. Мы въезжаем на территорию Афин, и я вижу вполне современные улицы промышленного города. Теперь мне это напоминает Екатеринбург. Мы останавливаемся у отеля Кандия, который находится в каком-то, судя по всему, рабочем квартале.
Итак, «CANDIA», 3*. Расположен недалеко от центра Афин и в 28 км от международного аэропорта, рядом две станции метро и железнодорожный вокзал. Состоит из 142 номеров. В номерах: современная мебель, ТВ со спутниковыми каналами, мини-бар, кондиционер; телефон с прямым набором, ванна/душ, фен. Платная услуга: доступ в Интернет, почта, факс, принтер, пункт обмена валюты, прокат автомобилей, сейф у администратора, комната для хранения багажа, прачечная, химчистка. В отеле есть сувенирный магазин. На крыше отеля в летнее время работает открытый бассейн.
Ну, и моё личное впечатление. Отель неплохой, уютный, везде чисто, персонал доброжелательный. Питание – утренний шведский стол – вполне сносное. А когда мы только приехали в отель, Ирина, упомянув про бассейн, что на крыше отеля, сказала, что он, конечно, не Динамо, но вполне можно расслабиться. Наши потом посетили этот бассейн. Позже, смеясь, рассказывали, что бассейн оказался куда меньше, чем они думали. Буквально, если два человека купаются, то третьему места уже нет. А на бортиках, по краю бассейна, сидели греки, болтая в воде ногами, и о чём-то между собой беседовали.
Уже через год после моего возвращения из Греции я прочитала отзывы об отеле Кандия. Отзывы были, в основном, положительные, единственно что – все предупреждали, чтобы по одному из отеля не выходили, только в составе группы, драгоценности не надевали, большую сумму денег с собой не брали, потому что, дескать, район плохой, запросто могут ограбить, избить даже средь бела дня.
Ну а я, за год до этого, ни о чём не подозревая, спокойно отправилась около восьми вечера прогуляться, нужно было зайти в аптеку и найти какую-нибудь кафёшку, чтобы перекусить. Естественно, если бы я прочла эти отзывы перед отъездом, я бы ни за что не пошла одна, а обязательно к кому-нибудь бы прибилась. А так я пошла себе по вечерней узкой улочке, помахивая сумочкой, в которой у меня были все наличные и кредитные карточки, а на шее была золотая цепочка. Нет, я никого не собираюсь пугать какой-нибудь жуткой историей. Ко мне никто не подскочил с ножом или пистолетом, крича «Кошелёк или жизнь!», разве что двое местных на меня покосились. Может, сработал принцип «дуракам всегда везёт». А может у бандитов в это время был выходной. Так что я шла себе спокойно, нашла сначала аптеку, она буквально в двух шагах от отеля. Потом пошла искать кафе, а местность опять напомнила мне один из рабочих районов Екатеринбурга, такие же узкие тротуары и наличие промзон. Забегаловку нашла вполне приличную. Я-то, пока искала, ушла достаточно далеко, да ещё и не в ту сторону, а эта закусочная оказалось гораздо ближе. Если выходите из отеля, то нужно сразу идти налево, примерно в метрах 200 и найдете её.
Ну, а раз зашла речь о заведении общественного питания, то надо, конечно, упомянуть и про греческую кухню. Мне уже понравились здесь жареные на гриле сардины, о которых я упоминала в начале очерка. Вообще, как в любой стране, омываемой многими морями, рыба и морепродукты здесь распространены. Свежепойманную рыбу здесь жарят и на гриле, и на вертеле, и запекают в виноградных листьях, и фаршируют, и варят в супе. Ну, конечно, не только рыба распространена в местной кухне.
Вообще, на мой взгляд, греческая кухня весьма сытная, обильная и … объёмная. Это в трёх словах. На самом деле, конечно, тремя словами не обойтись, греческая кухня имеет свою историю происхождения и свои особенности, претерпела многовековое турецкое владычество, влияние соседних сопредельных стран, но все же обрела свои неповторимые особенности и заняла почётное место среди кухонь мира.
Принцип любого греческого блюда – это всегда свежие продукты, будь это овощи, рыба или мясо. Ингредиенты, как правило, нарезаются большими кусками, все обильно поливается оливковым маслом, к практически любому блюду подаются маслины, причём каждая маслина величиной с хорошую сливу, и обязательно жареная картошка в виде гарнира, даже если ты её не заказывал.
Когда ты ожидаешь, что тебе принесут греческий салат на тарелочке, тебе приносят огромную тарелку величиной с приличный поднос. На ней, политые оливковым маслом, нарезанные большими кубиками лежат огурцы, помидоры, сыр, а также куски красного перца, зеленого салата и целые маслины. При этом не возникает ощущения, что ешь салат в привычном понимании, когда все составляющие между собой перемешаны и пропитаны соком. Нет, ты просто берешь по очереди каждый кусок, будь то сыр, помидор, огурец или маслина и отдельно съедаешь.
Как-то мы остановились в одном кафе, и Ирина предложила попробовать блюдо Мусакá или Мужичкá, как называют его русские туристы. Это что-то типа запеканки, когда картофель, баклажан, мясной фарш, помидоры, лук и красный перец выкладываются слоями и тушатся в течение часа. Блюдо очень сытное, всё целиком я его не съела, тем более порции здесь, как всегда очень большие.
Конечно, я рассказала далеко не обо всём, что я здесь попробовала. Просто некоторые названия я уже не помню, их было много. Но общий вывод о греческой кухне я сделала. Не скажу, что я в большом восторге от неё, но она, наверно, очень полезна для здоровья.
В этот день у нас была запланирована ещё и вечерняя прогулка по Афинам. Около девяти часов вечера мы собрались все в вестибюле отеля, и затем Ирина повела нас к метро.
Афинское метро красивое, просторное и современное, там циркулирует свежий воздух, а традиционных закрывающихся турникетов, как в наших метро, нет. В вестибюле стоят автоматы для компостирования билетов, а контролёры потом проверяют, прокомпостирован ли билет. Оно не такое большое, как в Москве или Санкт-Петербурге, имеет всего три линии. И очень чистое, с пола, наверно, можно есть. А нет! Вон одиночный конфетный фантик валяется! Это, наверно, невоспитанный ребёнок туристов бросил. Купленные билеты на метро Афин действительны в течение 90 минут после первого прохода и могут быть использованы для нескольких поездок на разных ветках и на других видах общественного транспорта Афин.
Проехав, насколько я помню, три станции, мы выбираемся на свет Божий и направляемся к площади Синтагма. К тому времени уже стемнело, но на улицах хорошее освещение. Путь наш проходит по широкому проспекту, а у меня теперь ощущение, будто мы идем по ночному летнему Санкт-Петербургу. Так, временами ощущение!
На площади находится бывший королевский дворец, а с 1932 года там размещается Греческий парламент. В том же 1932 году здесь был открыт памятник Неизвестному солдату, а эвзоны, гвардейцы Президентской Гвардии, круглосуточно несут почетный караул. Когда мы подходим, как раз идёт смена караула, которая проходит здесь каждый час.
Церемония смены караула уже не раз была описана во всевозможных отзывах, туристических буклетах и, наверно, в художественной литературе, так что я повторяться не буду. Скажу лишь, что эта церемония очень необычная и экзотическая и вызывает неоднозначную реакцию. Кто-то считает её самой красивой в мире, а кто-то хихикает, глядя, как эвзоны, размахивая высоко поднятыми и согнутыми в коленях ногами, делают свои странные телодвижения. По площади раздается металлический цокот, это звук царух, эвзоновских башмаков с помпонами. Это те самые царухи, башмаки с помпонами, которые ещё носили крестьяне на севере страны в XIX – начале XX веках. Когда началась война за независимость Греции, повстанцы стали прятать заточенные ножи в помпонах, что давало им возможность неожиданно поразить врага, выхватив нож буквально из-под ноги. А звук такой цокающий получается при соприкосновении с каменными плитами площади, потому что деревянная подошва башмаков подбита гвоздями.
После окончания войны за независимость из партизан, желавших продолжить военную службу, сформировали подразделение легкой пехоты, которое впоследствии было причислено к королевской, а затем и к Президентской Гвардии. Так возникли эвзоны, которых знают сейчас во всем мире.
Церемония смены караула подходит к концу, эвзоны занимают каждый своё место и неподвижно застывают. Вот такое зрелище, на мой взгляд, необычное и непривычное. Но, наверно, в этом что-то есть.
К эвзонам я ещё вернусь, а пока, насмотревшись на церемонию, мы возвращаемся к станции метро, чтобы ехать в гостиницу.
Арголида
На следующее утро мы едем в Арголиду. Арголида – это область, расположенная на северо-восточной оконечности полуострова Пелопоннеса. Известна своим знаменитым фестивалем, что проходит в древнем театре Эпидавре, древними Микенами и живописным Нафплионом, что в период упадка Афин стал греческой столицей.
Пока я ехала в автобусе, мне пришла эсэмэска с Камчатки: «Где вы сейчас?» Я посмотрела в окно и написала в ответ: «Выехали из Афин, где-то за городом». Где точно мы были, я определить не могла, а ехали мы минут сорок. Привыкшая мерить российскими масштабами, я решила, что вот сейчас мы выехали из города, значит до места назначения нам ещё пилить и пилить, ведь ещё и часа не прошло, как мы покинули столицу Греции. Но оказалось, что мы уже приближаемся к Пелопоннесу, потому что буквально через десять минут автобус остановился.
Мы остановились у Коринфского канала, что разделяет полуостров Пелопоннес и материковую часть Греции. Собственно, теперь можно сказать, что после того, как прорыли этот канал, Пелопоннес уже не полуостров, а остров. Этот канал, прорытый через Коринфский перешеек, соединяет Эгейское и Ионическое моря. После неоднократных, но бросаемых по разным причинам попыток прорыть этот канал в древности, в средние века и в более позднее время, наконец, в 1881 году началось строительство канала, которое завершилось в 1893 году. Канал позволил судам, огибавшим Пелопоннес, сократить путь более чем на 400 километров.
Мы подходим к каналу и фотографируем его сначала со стороны Ионического моря, то есть с материковой части Греции, потом переходим канал через подвесной мост и фотографируем со стороны Эгейского моря. Переход занимает буквально три минуты. Из-за отвесных известняковых стен канал сверху издалека кажется очень узким, канава какая-то, а не канал, хотя на самом деле ширина его на уровне моря составляет 25 метров. Впрочем, крупные океанские суда шириной около 20 метров через него не проходят.
Потом, после посещения магазина сувениров, откуда я вышла с парой книг об искусстве Древней Греции, мы едем дальше. Следующее по плану у нас – Микены. Подъезжая к месту назначения, увидели стадо коз в сопровождении двух пареньков, козопасов. Ну, прямо картинка из Древней Эллады, разве что одеты пастушки не в хитоны или хламиды с сандалиями, а в майки, джинсы и кроссовки. Стадо растянулось на всю ширину шоссейной дороги, но наш автобус и козы всё-таки сумели благополучно разминуться.
Здесь вообще, я заметила, не только в случае с козами, но и в более напряжённых ситуациях на дороге водители как-то ухитряются обходиться без конфликтов. Помню однажды, наш автобус проезжал по очень узкой шоссейной дороге, а впереди неожиданно встала легковушка, объехать которую не было никакой возможности. «Что ж ты встал-то на дороге? - воскликнула Ирина. – Ещё и руками разводит!» Водитель и вправду, глядя на нас, только разводил руками, показывая, что ничего поделать не может, уж извините! Представляю, что было бы, если бы это случилось на российской дороге. Но нет, это не Россия, это Греция. Водитель нашего автобуса подождал, когда впереди стоящий водитель автомобиля решит свои проблемы (наш водитель даже сигналить не стал), потом автомобильчик, наконец, тронулся, а следом поехали и мы.
Видели мы по дороге и гору Сизифа. Как там Сизиф, интересно, всё ещё катит свой камень, все ещё пытается взгромоздить его на гору или Зевс уже давно простил его?
Вот, наконец, и Микены. Этот знаменитый древний город, один из центров Микенской культуры, располагается в 90 км к юго-западу от Афин. По преданию, он был заложен Персеем, а укрепления в нем возводили циклопы. Город был обессмерчен Гомером, воспевшим в своих эпосах этот «многолюдный» и «златообильный град» царя Агамемнона. Сейчас от легендарного города остались лишь руины, а неподалёку находится деревушка с одноименным названием.
Первое, куда мы направляемся, это сокровищница Атрея. Так сейчас именуют большую гробницу курганного типа, что находится на холме Панагица. Это один из важнейших монументов микенской цивилизации, сооруженный около 1250 года до н. э. В своё время её исследовал Генрих Шлиман, знаменитый открыватель Трои, который ошибочно предполагал, что это Гробница Агамемнона.
Вход в гробницу ведёт через наклонный коридор, по бокам которого – стены из каменной кладки. Над входом – каменная перемычка. Заходим внутрь и оказываемся в круглом помещении с куполом, сооруженным в виде ступенчатого свода. Напоминает это улей. Внутренняя высота камеры-улья 13,5 метров, а диаметр – 14,5 метров. Ирина объясняет, что подобных купольных гробниц было найдено всего девять, но все они были разрушены, а эта – лучше всех сохранившаяся. Конечно, сейчас там нет никаких сокровищ и никакого захоронения тоже нет, внутри не осталось ни богатой отделки, ни фресок, все разграблено ещё в древности, и какое-то время это заброшенное помещение служило пристанищем пастухов.
Побродив немного по гробнице, мы направляемся в археологический музей. В археологическом музее Микен представлены находки из раскопок, что велись как на территории микенского акрополя, так и за его пределами. Мы заходим в музей и рассматриваем экспонаты. Керамические расписные кувшины, у кувшинов помельче – два горлышка, одно из которых закупорено. Примитивные терракотовые статуэтки каких-то человечков с большими головами, короткими ручками и без ног, причём у одной из них, женского пола, характерный греческий нос. Это так называемые малые микенские идолы. Металлическое оружие и прочие предметы быта. Много древних монет. Меня заинтересовала полка с предметами женского туалета: расчески с почти целыми зубчиками, палочки и пилочки для маникюра, баночки из-под косметики, что-то похожее на бусы, какие-то лопаточки… И, наконец, золотая маска Агамемнона! Та самая, которую нашел Шлиман во время раскопок в Микенах и дал ей такое название. Хотя, конечно, эта маска более древняя, человек тот к Агамемнону вряд ли имеет какое-то отношение, но имя это к ней «прилипло», и с тех пор золотая погребальная маска фигурирует под этим названием. Впрочем, это не «та самая», а лишь копия. Оригинал находится в Афинском археологическом музее.
И, напоследок, мы направились к тому, что осталось от древних Микен. Вдоль древней крепостной стены из каменной кладки мы пошли по дорожке к Акрополю города. Вход в Акрополь ведет через каменный проем с монументальным архи-тектурным рельефом наверху, это так называемые «львиные ворота». На рельефе симметрично изобра-жены два льва, стоящие друг против друга и опирающиеся передними лапами на алтарь, на котором возвышается колонна. Головы львов не сохранились. По бокам львов сложены одна на другую четыре монолитные глыбы.
Мы проходим через ворота и видим открытое пространство, покрытое руинами. Полукруглая ограда из двух рядов каменных плит, внутри её стена из каменной кладки – это так называемый погребальный круг «А».
Стены жилищ, захоронений, ещё каких-то каменных строений. Непонятные искусственные нагромождения из камней. Мало что сохранилось с тех пор от легендарного города. А когда-то здесь вершились судьбы, шла борьба за власть, кипели страсти. Отсюда Агамемнон начал свой знаменитый поход на Трою, здесь по возвращении он был убит своей женой Клитемнестрой и её любовником. А затем сын его Орест, отомстив матери и её подельнику за убийство отца, покинул город, пройдя через Северные ворота крепости…
Наконец, мы садимся в автобус и едем в сторону Нафплиона. Как я уже отмечала, этот город был некоторое время столицей независимой Греции. Город этот очень древний, существовал ещё в период Микен, а сейчас является важнейшим морским портом на востоке Пелопоннеса. Население его – 13 822 жителя, согласно переписи 2001 года. В чьих руках только не побывал город! Начиная с дорийцев, вторгшихся в Нафплион около 1000 года до н.э. и разрушивших микенскую цивилизацию, и заканчивая турками. В нем хозяйничали и французские рыцари, и венецианцы. В начале освободительной войны в 1821 году Паламиди, основная крепость города, была захвачена греческими повстанцами, а затем здесь обосновалось правительство Греции. Так, на период с 1829 по 1833 гг. город стал временной столицей страны, пока в 1834 году греческий король Оттон не перенес столицу в Афины.
Мы останавливаемся на набережной Нафплиона. С каменной набережной открывается вид на небольшую бухточку, по которой рассекают прогулочные катера. Сбоку на приколе стоят частные яхты. Издалека в воде видна крепость-скала Бурдзи, построенная ещё венецианцами. Крепость старинная, средневековая, наверху развевается государственный флаг Греции. Прямо замок Иф, где томился в заключении Эдмон Дантес, будущий граф Монтекристо.
К этой крепости можно совершить морскую прогулку на катере, а затем оценить вид на город уже со стороны моря. Увы, это не про нас! Наша экскурсия не предусматривает ни этой прогулки, ни осмотра других достопримечательностей Нафплиона. Пофотографировав немного с набережной, мы едем дальше.
Следующая остановка – Эпидавр. Это тоже город на северо-востоке Пелопоннеса, в древние времена был центром области Эпидаврии, а сейчас здесь, рядом с руинами города, расположено небольшое рыбацкое поселение. Когда-то здесь было расположено знаменитое святилище бога медицины Асклепия, сына Аполлона. Люди со всех уголков страны шли сюда в надежде на чудесное излечение. Но жрецы святилища полагались не только на священные ритуалы, они с успехом применяли и традиционную медицинскую практику вплоть до хирургического вмешательства.
Первое, куда мы идем, это археологический музей, где и представлены всевозможные медицинские инструменты, применяемые в те времена. Я, честно говоря, несколько в осадок выпала, глядя на все эти пинцеты, скальпели, крючки, которые, с одной стороны, вызывают у меня восхищение от такого высокого уровня медицины, а с другой стороны, при взгляде на них у меня мурашки по коже: уж очень я врачей боюсь, а ещё пуще их инструменты! Здесь есть также вырубленные на мраморных плитах истории болезней и благодарственные надписи от исцеленных, слепки анатомических органов…
В другом зале – всевозможные скульптуры различных богов, героев, мужчин, женщин, в одежде и без, с головами и без голов, а также головы отдельно, на полке сверху. Похоже, у тогдашних скульпторов тоже существовал конвейер. А что, изваяли несколько скульптур местного царя со съёмными головами, а потом произошел государственный переворот, царя сместили, назначили нового. Скульптору остается только новые головы изваять и на место старых приставить.
После музея мы идём в театр. Это самый известный театр в Древней Греции, рассчитанный на 14 000 мест. В этом театре с уникальной, сохранившейся до наших дней акустикой, по-прежнему проводятся различные представления, концерты и фестивали античной драмы. Здесь, на площадке театра, орхестре, даже можно говорить шёпотом, а на самом дальнем ряду тебя все равно услышат, любой шорох, вдох или выдох, как говорит Ирина. И никакого микрофона не надо! Этот резонанс, объясняет она, создают пустые керамические сосуды под сиденьями. Театр просто великолепен своими размерами и архитектурой. Как же он выглядел тогда, в античные времена, если и сейчас производит впечатление! Мы походили немного по орхестре, и Ирина предлагает всем нам занять места поудобнее, чтобы продемонстрировать изумительную акустику театра. Наконец, мы рассаживаемся, а Ирина встает в середину круглой площадки.
«Сейчас я брошу монетки, одну и вторую – говорит она, - а вы скажете, какая прозвучит громче». Невыразительно звякнула сначала одна монетка, затем другая прозвенела звонко и продолжительно «дзынь-дзынь-дзынь!». «Вторая!» - закричали мы. «Вторая, друзья, это драхма, а первая – евро!» Мы засмеялись: контраст и вправду был значительный. «Плачут греки по драхме, - говорит Ирина, - в Афинах даже памятник драхме установлен». Потом Ирина хлопала в ладоши, причём хлопки были такими громкими, будто хлопали не там внизу, а на соседнем месте. И напоследок исполнила песню. Голос у нашего гида сильный, звонкий, она потом ещё не раз демонстрировала свои вокальные способности. А при такой акустике и при таком голосе, конечно, было бы грех не спеть.
После этого на сцену полез прочий люд проверить акустику, а заодно продемонстрировать свои способности. Кто-то тоже пытался петь, кто-то не умел петь и потому читал стихи, какой-то француз сиплым прокуренным голосом что-то бубнил на одной ноте, в общем, с Ириной никто сравниться не мог.
Напоследок мы посетили лавку керамических изделий. Здесь изготавливаются и продаются различные изделия, выполненные под античность. Чего только тут нет! Амфоры всевозможных размеров, от полутораметровых до совсем маленьких, с десяток сантиметров. На них изображены сюжеты древних мифов и бытовые сценки из жизни Древней Эллады. Настенные тарелки с изображениями древних богов и героев. Чашки, кружки, блюдца, баночки, чайнички, кофейнички, кувшинчики, круглые шкатулочки и целые сервизы. Копии древних статуй. Бюсты древнегреческих философов. Здесь же можно увидеть, как мастера на электрическом гончарном круге это изготавливают. Все это необыкновенно красиво, но, увы, дорого! Эх, кабы не лететь мне ещё на Камчатку девять часов и не боязнь, что все это разобьётся при погрузке багажа! Купила бы себе какую-нибудь красивую амфору… Или скульптуру какой-нибудь богини… Или вот этот чайный сервиз… В итоге ограничилась покупкой маленькой амфорки в виде магнитика на холодильник.
После этого экскурсия наша заканчивается, и мы возвращаемся в Афины.
И снова Афины
С утра у нас обзорная экскурсия по Афинам с посещением Акрополя. Афины вообще довольно странный город. Честно говоря, меня удивил. Я-то ожидала увидеть древний город, вроде Рима, где дома, в которых когда-то жили римляне, сейчас приспособлены под нужды современных итальянцев. Видела я нечто подобное в фильме «Римские каникулы». Здесь же идёшь по современному промышленному городу и вдруг – бац! – натыкаешься на какую-нибудь древнюю арку или древнюю колонну, которые смотрятся здесь совершено не к месту, как инородное тело. Но потом всё стало понятно. Это Рим древний город. А Афины город молодой, несмотря на всю его древнюю историю.
После кровопролитной войны 1821 – 1834 гг. Греция, наконец, обрела долгожданную свободу. Возникло новое независимое государство с перенесенной из Нафплиона столицей Афины. За века оккупации Афины давно утратили своё значение и больше не были тем сильным, могущественным городом и центром эллинистического мира, каким мы его знаем по древней истории. Теперь это была просто деревушка Афины у подножия Акрополя.
Новая столица начала активно застраиваться. Было затеяно несколько грандиозных строек: реконструкция Акрополя, строительство университета, национального парка, нового православного собора и прочих объектов. Наверно, это можно назвать стройкой века. В город привлекались зарубежные архитекторы и строители, потому сейчас, гуляя по Афинам, можно увидеть и неоклассические здания, построенные немцами, и, к примеру, здания Национальной библиотеки, университета и Академии наук, спроектированные датчанином Т.Э. Хансеном, и широкие проспекты, как в Санкт-Петербурге; здесь есть своё Марсово поле, как в Париже, и многое другое. Видно, что город строился довольно хаотично. Покинув исторический центр Афин, попадаешь на скопление типовых приземистых построек, промзон, проспекты сменяются узкими улочками. Здесь не так много зелени и фонтанов, как бы хотелось для такого южного и жаркого города. Из-за высокой сейсмоопасности здания не строятся выше девяти этажей.
Сначала мы едем к Акрополю. Это визитная карточка и символ Афин, он расположен на известняковом холме, возвышаясь над городом на высоте 156 метров. Правительство Греции в своё время потратило немало средств на его реконструкцию, реставрационные работы продолжаются и сейчас – на момент нашего посещения храм Парфенон был покрыт строительными лесами.
Акрополь – место живописное. Это из города он видится скоплением белых мраморных руин. Но когда подходишь к нему ближе, то видишь буйную зелень, окружающую его; меж деревьев аккуратные дорожки, выложенные из плит, что ведут на вершину легендарного холма. А вид с Акрополя просто изумительный. Отсюда сверху не слышишь городского шума, машин, не видно всей этой суеты, зато видишь расстилающийся внизу большой город, освещённый утренним солнцем, его белые здания, так сочетающиеся по цвету с древними храмами Акрополя, и оттеняющую их зелень кипарисов. Теперь понимаешь, почему здания в Афинах все одного бело-желтоватого цвета.
Здесь на Акрополе я чуть не заблудилась. Помню, был момент, когда я сразу не сориентировалась, не увидев своей группы (мы ещё были в нижней части горы), и решила, что все уже пошли наверх. Да ещё увидела, какая-то девушка наверх поднимается, и, сослепу решив, что это девушка из нашей группы, тоже стала подниматься вверх по выложенной камнями дорожке. Но, подойдя ближе, поняла, что это не только не наша девушка, а вообще какая-то полька. Мало того, меня, поднимавшуюся наверх, увидели две женщины из нашей группы и тоже пошли следом. Когда мы наверху втроём встретились, тогда и поняли, что совершили ошибку и стали спешно спускаться вниз, где и обнаружили нашу группу во главе с недовольной Ириной. Что ж, мы сами виноваты, особенно я!
Отсюда сверху можно увидеть чудом сохранившийся, окруженный кустарником, храм Гефеста, построенный в строгом, дорическом стиле. Он находится на северо-западной стороне Афинской горы и кажется таким маленьким отсюда.
Поднимаясь на Акрополь, первое, что видишь, это ворота Пропилеи, мне удалось их снять так, будто восходящее солнце проходит сквозь них.
Сейчас, глядя на них, видишь столбы колонн, полуразвалившиеся стены, ступени. А когда-то, судя по рисунку-реконструкции в купленной здесь книге про монументы Древней Греции, это был величественный комплекс. Можно представить, какой священный трепет испытывали эллины, ступая сюда. Пройдя через Пропилеи, слева можно увидеть античный комплекс Эрехтейон, посвященный Афине и Посейдону, а прямо перед собой – Парфенон, наверно, самое величественное здание на Акрополе.
Название такое ему дано в честь Девы Афины (Афины Парфенос). Он считается шедевром мирового искусства. Из-за реставрационных работ вход в Парфенон не разрешён. Так что мы можем его обозревать только снаружи. А раньше в храме находилась огромная, под потолок, статуя Афины из золота и слоновой кости работы знаменитого скульптора Фидия. Говорят, Афина до сих пор у греков почитается, в ней они будто бы видят черты Девы Марии. Или, лучше сказать, видят в Деве Марии черты девы-воительницы Афины…
Отсюда сверху, на холме Филопаппу, что западнее Акрополя, прекрасно виден театр, возведенный афинским магнатом Геродом Аттиком. Называется он Одеон или, как его называют современные греки, Геродеон. Сквозь современную металлическую решетку хорошо просматриваются и портики Одеона, и отреставрированные ступени театра. Ирина говорит, что театр действует и по сию пору, но той акустики, какая сохранилась в Эпидавре, там нет.
Сквозь толпы туристов мы продвигаемся дальше и оказываемся на открытом пространстве. Древние камни под ногами аж скользкие – сколько ног их отполировали за тысячелетия! Я даже чуть не упала, поскользнувшись, но меня вовремя подхватил под руку какой-то иностранный дяденька. А вот и Эрехтейон, про который я уже упоминала, ещё один шедевр античной архитектуры. Он был построен в 420-406 годах до н.э. на самом, по мнению древних греков, священном месте Акрополя. Цвет стен Эрехтейона – неравномерный: свежие белые плиты мрамора чередуются с пожелтевшими, более старыми – результат реставрации. К Эрехтейону примыкает портик с поддерживающими его кариатидами, статуями девушек в длинных одеяниях (это, кстати более древнее сооружение, чем Эрехтейон). Сами кариатиды – современные копии, оригиналы находятся в Музее Акрополя. Сколько раз я видела этих кариатид на разных фотографиях, рисунках, даже в журнале «Крокодил» карикатура была. А теперь вот наяву вижу.
Ох, честно говоря, я уже запуталась во всех этих храмах, какой как называется, кому посвящен! Вообще, здесь, в Греции, я поняла, что когда так много древностей на один квадратный километр, все эти храмы и скульптуры уже не вызывают такого трепета. Просто идёшь себе и видишь: вот один храм, а вот второй, сейчас пройдем метров двести и на третий посмотрим. Также и в музеях: раз статýя, два статýя, ещё статýя… Про музейную усталость я уже говорила, теперь у меня, похоже, началась усталость храмовая. Да ещё народу на Акрополе! Что же вас всех так много?! Нет, что-то я разворчалась! Всё равно я Грецию люблю вместе с её храмами, скульптурами и прочими древностями, это самая лучшая страна!
Мы спускаемся с Акрополя и едем к зданию Парламента. Мы уже здесь были позавчера вечером, а теперь посмотрим на всё это дело в дневном свете.
Здание Парламента Греции – четырёхэтажное, светло-бежевое, строгое, в классическом стиле. Честно говоря, особого впечатления на меня не произвело, думала, оно хотя бы побольше размером будет. Здание Парламента было спроектировано в 1836 году немецким архитектором Фридрихом фон Гертнером для первого короля Греции Оттона, но королю оно не понравилось, и он предпочёл жить в другом месте. Перед зданием – площадь Конституции или Синтагма, здесь гуляет народ, расхаживают прикормленные туристами голуби. Мы пришли сюда опять посмотреть на эвзонов.
Эвзоны – предмет гордости греков, служба в роте эвзонов считается особо почетной, это образец мужества и стойкости, и греческие мальчишки, конечно, мечтают стать эвзонами. Но для этого надо пройти очень строгий отбор, им может быть только уроженец континентальной Греции (жители островов почему-то не могут), отслуживший не менее восьми месяцев в морской пехоте или десантных подразделениях. Необходимо также иметь крепкое здоровье и психологическую устойчивость. К внешнему виду тоже предъявляются определённые требования: атлетическое сложение, рост не ниже 187 см, ну и лицо, чтобы не слишком страшное было.
Служба эвзона нелегкая. Стоять надо, не шелохнувшись, при любой погоде в своей замысловатой экзотической военной форме, в комплект которой включены что-то типа кафтана со складками сзади, шерстяные рейтузы, поверх которых надеваются ещё и шерстяные белые чулки с черными подвязками, и башмаки-царухи весом около пяти килограммов, о которых я уже говорила. На голове – шерстяная шапочка с кисточкой. Такая форма, наверно, хороша для прохладной погоды, а если жара сорок градусов?
За основу формы эвзонов взята национальная одежда греческих повстанцев, у греческих танцоров одежда тоже весьма многослойная и теплая. Вообще, греческий национальный костюм, что мужской, что женский, очень сложный, изобилует различными шерстяными, а где-то войлочными тканями. Даже удивительно, как в таком мягком климате и при таком тёплом лете мог вообще возник такой костюм? А вот древние эллины летом носили драпировки из легких тканей и сандалии.
Или в те античные времена климат был ещё жарче, а сейчас для греков слишком холодно, поэтому они и придумали такие одежды?
Об эвзонах ходят современные легенды. Ирина нам рассказала об одном стойком солдате, который, почувствовав себя плохо на посту, ни единым движением, ни единым мускулом на лице не показал этого. И лишь необычно бледный цвет лица его заставил насторожиться дежурного офицера, и эвзона поспешили заменить. А в 2001 году во время демонстрации один из особо ярых митингующих возьми да и брось бутылку с зажигательной смесью в будку, под которой стоял эвзон. Будка вспыхнула мгновенно, но эвзон продолжал стоять, пока не получил приказ покинуть пост. И, конечно, нельзя не упомянуть историю о бессмертном подвиге Константиноса Кукидиса, который нёс службу на Акрополе. 17 апреля 1941 года на Акрополь пришли немецкие солдаты, а их офицер приказал Кукидису спустить греческий флаг и поднять вместо него флаг со свастикой. Кукидис спустил греческий флаг, но свастику поднимать не стал, он обмотался сине-белым греческим знаменем, как саваном, и спрыгнул со скалы Акрополя, разбившись насмерть…
Ирина нас инструктирует, как фотографироваться с эвзоном: близко к нему подходить нельзя, ни в коем случае его не обнимать (а то, похоже, были особо рьяные!), а просто скромно встать рядом и сделать фотографию. Я, дождавшись своей очереди, встаю слева от эвзона, он выше меня на голову и смотрит куда-то вдаль, полностью абстрагировавшись от нахальных туристов. Да уж, не позавидуешь им: мало того, что надо стоять, не шевелясь, обливаясь пóтом, в своей тяжелой шерстяной форме при тридцати-сорокоградусной жаре, так ещё и эти клоуны норовят рядом присоседиться.
После площади Синтагмы едем к олимпийскому стадиону. По пути Ирина обращает наше внимание на скульптуру марафонского бегуна. Скульптура, прямо скажу, очень необычная – сделана из многочисленных кусочков темно-зеленого стекла в честь знаменитого олимпийского чемпиона в марафонском беге Спироса (Спиридона) Луиса. К сожалению, наш автобус проехал довольно далеко от стеклянной скульптуры, так что и видели мы ее лишь издали.
Но я скажу немного слов о чемпионе. Марафонский забег состоялся в 1896 году во время первых олимпийских игр современности в Афинах, а Спиросом, который неожиданно, сделав рывок за четыре километра до финиша, обогнал всех и поставил олимпийский рекорд, греки и поныне гордятся. Я могу представить, какая эйфория и истерия творилась на трибунах, когда вдруг, оставив позади всех возможных соперников, на дорожке стадиона появился весь в дорожной пыли Спирос Луис, и как повскакивали со своих мест зрители, и как судьи бросились вдогонку и побежали вместе с ним этот последний круг по стадиону до самого финиша. А вокруг ревели трибуны, летели цветы к ногам победителя, в воздух взвились тысячи голубей, несущих ленты цветов греческого флага… Так Греция обрела своего нового героя.
Стадиону Панатинаикос более двух тысяч лет. Уникальность его в том, что он до сих пор в рабочем состоянии, на нем проводились первые современные олимпийские игры в 1896 году, в 2004 году во время Олимпиады в Афинах там проводился ряд состязаний, он активно задействован и сейчас, здесь проходят футбольные матчи и прочие соревнования и здесь, наконец, каждый год зажигается огонь Олимпиады.
А когда-то на этом стадионе собирались древние эллины, чтобы посмотреть игры, посвящённые Афине. Позже, когда Греция была под властью Римской империи, здесь проводились гладиаторские бои. В середине девятнадцатого века разрушенный во время турецкого правления стадион отреставрировали, а в 1895 году был проведен второй этап масштабных восстановительных работ, чтобы в следующем, 1896 году, после такого огромного перерыва здесь вновь прогремела Олимпиада. Но та прекрасная, гуманная традиция, когда во время проведения Олимпиад прекращались все войны, к нам, к сожалению не вернулась.
Погулять по стадиону, посидеть на его мраморных скамьях не удалось – не знаю вообще, пускают ли туда туристов, но для нас вход был закрыт. Поэтому поглазели на него со стороны, а потом пошли к храму Зевса. По дороге проходили через скверик, где стоит бронзовая копия статуи Дискобола, но не того широко известного, автор которого древнегреческий скульптор Мирон, где спортсмен, полуприсев, наклонился вперед, а рука с диском отведена в сторону, а другая статуя, которую я до этого вообще не видела: у зелёного дискобола руки с диском подняты вверх, а сам он стоит, выпрямившись и прогнув спину, отведя назад правую ногу.
Храм Зевса или Олимпейон расположен примерно в 500 метрах от Акрополя, на открытом, просторном участке земли, залитом ослепительным солнцем. Вдалеке хорошо видна возвышающаяся скала Акрополь с её храмами. А здесь внизу стоит Олимпейон, который считается самым грандиозным античным храмом Греции. Строился он долго: с VI до II века до н. э. От храма, самого большого из античных храмов, состоящего из ста четырех колонн, осталась лишь трёхступенчатая платформа с уцелевшими пятнадцатью колоннами с изящными резными капителями. И ещё одна разрушенная колонна лежит рядом аккуратными брусками. Это Зевс её разрушил, попав в неё молнией, а греки решили не восстанавливать, ибо, раз Зевс решил, пусть так и будет. Ему лучше знать!
Наконец мы трогаемся в путь. Нам сегодня предстоит переезд в Халкидики.
Из Афин в Халкидики
Итак, мы едем в Халкидики, к месту нашего пляжного отдыха, а пока мы в последний раз за эту экскурсию озираем греческую столицу из окон автобуса. Вот мы проехали скульптуру «Греция и Байрон» - женщина, символизирующая Грецию, венчает лавровым венком поэта, который считал, что своим даром он обязан именно воздуху Греции, а потом приехал сюда сражаться за её свободу, но так и не увидел Грецию свободной и независимой, умерев от малярии.
Проезжали мы и мимо памятника Гарри Трумэну, американскому президенту, который был возведен в 1963 году в честь военной и финансовой помощи, предоставленной Греции в рамках доктрины Трумэна после Второй мировой войны. Не везёт этому многострадальному памятнику. Не любят Трумэна греки, точнее его не любят левые, которые считают памятник олицетворением американского империализма. Памятник несколько раз сносили с пьедестала, взрывали, обливали краской, закидывали тухлыми яйцами, как-то даже завернули в бумагу, как почтовую посылку и сверху написали: «Возвращается отправителю», но его неизменно восстанавливали, отмывали, возвращали из небытия. А в 1999 году перед приездом в Афины Билла Клинтона к памятнику пришлось приставить круглосуточную охрану: мало ли чего народ опять отчебучит во время визита столь высокопоставленного гостя!
И протчие, протчие городские достопримечательности, сейчас всего не упомнить. Мы уже покинули Афины, и за окном опять поплыли довольно однообразные пейзажи, в основном, участки красноглинистой почвы, поросшие зеленью. Убаюкивает дорога, шины автобуса шуршат по прекрасному асфальтовому покрытию, впереди пляжный отдых у моря, и я уже думаю о том, как буду целыми днями тупо валяться на пляже, купаться, есть, спать, ну и ещё телевизор смотреть. И больше никаких экскурсий!
Несколько слов о дорогах Греции. В Греции дороги бывают платные и бесплатные, а мы сейчас подъезжаем к специальному месту с желтыми бордюрами, оборудованному шлагбаумами, чтобы через него въехать на платный участок дороги. Стоимость проезда по платным магистралям колеблется где-то от 2 до 13 евро, в зависимости от протяженности трассы и вида автомобиля.
Мы часто во время нашего путешествия проезжали по платным магистралям, а Ирина нам комментировала это, что, мол, в старину на большой дороге разбойнички промышляли, а теперь милая девушка сидит в кабинке и за определённую плату разрешает нам ехать дальше, хотя в принципе суть одинакова. Но тут я не согласна: у разбойников не было таких отличных дорог. Впрочем, я не увидела разницы между платными и бесплатными дорогами по их качеству. Все дороги в Греции отменные!
Среди вереницы дожидавшихся автомобилей мы увидели и пацана на мотороллере. «А ты-то куда, парень?! – воскликнула Ирина. – Взял бы свой транспорт подмышку и проскочил бы где-нибудь в обход!» Но греческий паренёк был законопослушным и терпеливо дожидался своей очереди заплатить за проезд по магистрали. Процедура взимания денег и пропуска на платный участок дороги происходит очень быстро, стоять в очереди практически не приходится, так что наш водитель по-быстрому заплатил, и мы поехали дальше.
Примерно через два часа мы останавливаемся в Фермопильском ущелье. Фермопилы я прекрасно помню из учебника по истории древнего мира за 5 класс. Когда-то здесь состоялась трёхдневная битва между греческой и численно превосходящей её персидской армией. Здесь сражался и героически погиб отряд из 300 спартанских гоплитов под предводительство царя Леонида, преграждая путь персидскому войску царя Ксеркса. Они погибли, но задержали противника, подорвав его боевой дух, и дали возможность остальным грекам отступить.
Собственно, в самом ущелье как таковом мы не останавливались, оно где-то в другом месте, немного не доезжая. Говорят, очень живописное, и там есть термальные источники, потому Фермопилы в переводе с древнегреческого и означает «горячие ворота». Наш же удел был – вылезти из автобуса у пришоссейного мемориала в честь царя Леонида и его воинов, пофоткаться и ехать дальше.
Что касается мемориала – памятник как памятник, не слишком примечателен, находится прямо у шоссе. Фигура обнажённого воина в шлеме, с копьем и мечом. Под изваянием выбита надпись на древнегреческом: «Приди и возьми», которую царь Леонид адресовал Ксерксу в ответ на требование сложить оружие. Позади скульптуры стена с барельефом, на котором изображены сцены баталии. По бокам две мужские аллегорические фигуры. А у подножия памятника – венки, почему-то меня это тронуло. Как давно произошла эта битва и как хорошо, что в этой стране есть, кому об этом помнить. Фотографирую памятник, но линии высоковольтных передач, которые протянуты вверху, портят снимок.
Переезд был довольно долгий и однообразный, но автобус наш был комфортный, с кондиционером, а на задних свободных местах можно и поспать, так что это путешествие не было особо утомительным. По пути мы проезжали крепость Платамонас, что находится над Фермийским заливом. К сожалению, видели её лишь издалека, и довольно непривычно было видеть здесь, в Греции, эту средневековую башню с зубцами, окруженную крепостной неприступной стеной. Хотя в Греции тоже было свое средневековье (я имею в виду не отрезок времени с такого-то по такой-то век, а именно эпоху с символизирующими её атрибутами: мрачные замки, рыцари в доспехах, их бледные и анемичные дамы сердца и тому подобное), я даже как-то в тинейджерстве читала об этом роман греческого писателя Ангелоса Терзакиса «Принцесса Изабо».
Крепость Платамонас расположена неподалёку от поселка с тем же названием, построена в XIII веке, в средние века имела важное стратегическое и оборонительное значение. А рядом – гора Олимп, резиденция богов.
К сожалению, я не могу предоставить снимки легендарной горы, хотя мы специально останавливались, чтобы её сфотографировать. Как нас предупредила Ирина, у горы своенравный характер, она постоянно норовит спрятаться за облаками, поэтому надо специально улучить момент, чтобы сделать снимок. У моего фотоаппарата резкость наводится автоматически, и я так и не дождалась, когда же, наконец, Олимп появится из-за облачной дымки, чтобы можно было щелкнуть. Промучившись минут пять, я психанула и бросила это неблагодарное занятие. Ну не хотят боги, чтобы их снимали! Зато Олимп запечатлелся в моей памяти. Высокая такая горушка, внушительная, повыше нашего Авачинского вулкана будет. Но пониже Корякского.
Наконец, мы благополучно доехали до Халкидиков, трёхпалого полуострова, и нас стали развозить по отелям. Когда мы остановились у первого отеля, где размещалась самая многочисленная часть нашей группы, Ирина пожелала нам приятного и незабываемого отдыха и вместе с той частью группы покинула автобус, а мы поехали дальше по отелям. Когда дошла очередь до отеля Кассандра Палас, в котором должна была отдыхать я, вдруг выяснилось, что я единственная из всей группы, которая забронировала этот отель. Вот те на! Сюрпрайз! Одна, значит, из всей группы буду там тусоваться.
Водитель нашего автобуса подхватил мой чемодан и быстрым шагом пошёл в сторону Кассандры,
я едва поспевала за ним. В отеле он благополучно сдал меня вместе с чемоданом на «ресепшин», а сам поспешил скорее к автобусу: уже стемнело, надо было завезти в последний отель оставшихся трёх человек.
Дежурный администратор предложил мне оставить чемодан в камере хранения, а самой сразу идти на ужин, который скоро может закончиться – время уже было позднее. Я, конечно, согласилась. Меня проводили в обеденный зал, усадили за стол, который при мне тут же накрыли. Я поужинала, довольная таким предупредительным сервисом, а потом вернулась на «ресерпшин». Там уже администратор достал чемодан мой из камеры хранения, проводил меня до номера, комнату открыл, поставил чемодан и поспешил на свое рабочее место. Какая красота! Я почувствовала себя королевной. То обычно в отелях мы сами искали свои номера, таща багаж, набивались битком в тесный лифт, а кому место не хватало и был не очень терпеливым, чтобы подождать, когда лифт освободится, пёрлись на нужный этаж по лестнице, волоча за собой чемоданы.
Честно говоря, пока мы ехали в лифте, я мучительно размышляла, надо ли ему давать чаевые. Я после путешествия по Иордании теперь здесь, в Греции, чаевые совала всем, кому надо и не надо. Брать греки их брали, но подчас с удивлением. Я в теории знаю, что в отеле должен быть персонал, который относит багаж в номер и за это получает чаевые. Но когда приезжает группа туристов в сорок человек, естественно носильщиков на такую ораву не напастись, так что я не припомню в своих «групповых» путешествиях, чтобы кто-нибудь нам предлагал проводить до номера и донести вещи. Ну а раз я приехала одна, то вот такая «шара» мне все-таки выпала. И теперь я думала: вроде, он не носильщик, а «ресепшинист», временно покинувший свой рабочий пост, положено ли ему давать чаевые и не обидеть бы! В конце концов, вышло так: молодой человек так быстро убежал, что я и слова сказать не успела, а его уже и след простыл. Что ж, проблемка решилась сама по себе. А в номере, который прибирают горничные, чаевые, как потом, слишком поздно я узнала, надо оставлять на кровати, а если оставишь на столе, их не тронут. Но этот нюанс потом уже выяснился.
Итак, я в отеле «Кассандра Палас», и впереди у меня неделя пляжного отдыха.
Отдых в Халкидиках
Халкидики это крупнейший туристический центр Греции, представляет из себя полуостров в форме трезубца (почему я и назвала его трёхпалым). Находится на северо-восточном побережье, омываемом Эгейским морем. Его пальцы-полуострова тоже имеют свои названия: Агиос Орос (там, кстати, находится гора Афон), Ситония и Кассандра, где расположен мой отель.
«KАSSANDRA PALACE», 4*. Расположен на берегу Эгейского моря, в 85 км от аэропорта г. Салоники, в 1,5 км метров от пос. Криопиги. В отеле 283 стандартных номера и 9 сюитов (номеров улучшенной планировки). Рядом с отелем собственный песчаный пляж. Зонты и шезлонги – платно. Питание – полупансион. В номерах: ванна/душ, кондиционер, телевизор, холодильник, фен, телефон, балкон или веранда. Для детей: детский бассейн, мини-клуб, игровая площадка, анимация. К услугам гостей отеля – ресторан, таверна, бары, бассейн (пресная вода), парикмахерская, прачечная, сейф, обменный пункт, интернет-услуги, прокат автомобилей, мини-маркет, бутик, сувенирный магазин, 4 раза в день ходит микроавтобус отеля до пос. Криопиги и обратно (бесплатно), пляжный волейбол, настольный теннис, теннисный корт (с освещением, твердым асфальтовым покрытием, ракетки), бильярд, водные виды спорта. На территории отеля находится православная церковь.
Когда я ещё заказывала тур в агентстве, туроператор предложила мне выбрать для отдыха один отель из нескольких: собственно Кассандры Палас, Кассандры Маре и Элинотеля Полис Ханиоти. Я, недолго думая, выбрала Кассандру Палас, руководствуясь тем, что в рекламном проспекте у него были самые красивые фотографии. Не, ну удивительный идиотизм, сейчас даже сама себе удивляюсь. Вот что, трудно было в Интернете внимательно посмотреть, отзывы почитать? Нет, я выбрала совершенно «фонарно» и, разумеется, прогадала!
Но спешу заверить сразу! Никаких ругательных рецензий на отель не будет, потому что отель сам по себе хороший! Прогадала я лишь в том, что отель этот рассчитан на спокойный семейный отдых с детьми, пенсионерам здесь будет неплохо, а вот мне, любительнице побродить по разным интересным местам, здесь было всё-таки скучновато.
Но начну по порядку. На следующее утро я проснулась в прекрасном настроении, как и положено просыпаться в подобных местах, позавтракала и сразу пошла на пляж. Было ещё рано, поэтому не было жары, внутренние дорожки отеля политы водой, и это создавало ощущение свежести. Вокруг зеленели газоны, на которых были высажены пальмы и яркие экзотические цветы, названия которых я не знаю. Радовали глаз чистые голубые бассейны, вокруг которых стояли шезлонги. Впереди синела полоса Эгейского моря.
Чисто убранный песчаный пляж был практически пуст. А сколько вокруг свободных лежаков, ля-ля-ля! Кто рано встает, тому … больше выбора! Бросив свои вещи на ближайший к морю лежачок, я пошла купаться. Вода здесь – просто изумительная! Чистая и прозрачная, дно прекрасно видно, и не такая солёная, как под Фессалониками. Такое бирюзовое и прозрачное море до этого я видела только на рекламных проспектах. И пляж очень чистый. Наплескавшись вдоволь, я направилась к своему лежаку.
Но, едва я уселась, ко мне подскочил служащий пляжа и стал о чём-то причитать по-английски. Из его взволнованной речи я, наконец, поняла, что тот лежак, на котором я сижу, уже занят, и все рядом находящиеся его собратья тоже заняты. «А где же тогда свободные?» - спросила я. «Там», - указал он на кучку сложенных лежаков вдали. Те незанятые приспособления для отдыха на пляже, в отличие от того, который я ошибочно облюбовала, деревянного и добротного, выглядели, ну, как старые раскладушки, что ли, такие, с металлическими ножками и натянутой на них тканью. Но других свободных нет. Чтобы к утру иметь хороший лежак на хорошем, выгодном месте, чтобы поближе к морю, надо предварительно заплатить с вечера. Делать нечего, пришлось улечься на «раскладушку» на «заднике» пляжа. Кстати, для меня вообще тогда было открытием, что лежаки и зонтики на пляже платные. Стоимость их сейчас я точно не помню, где-то несколько евро. А вот в Иордании бесплатные были, на всех пляжах … Но платные лежаки и зонтики – это вообще свойственно для европейского континента.
Из иностранных туристов в отеле, кроме нас, русских, наибольший процент, на мой
взгляд, составляли болгары и граждане бывшей Югославии. Этот вывод я сделала, прислушиваясь к языкам отдыхающих на пляже. Я даже познакомилась с сербской семейной парой. Много здесь смешанных пар: он – болгарин (серб, черногорец, македонец и т. п.), она – русская. А ещё я как-то видела здесь православного священника, он шел по вестибюлю отеля. Чёрная ряса, скрывающие лицо чёрная борода и чёрные очки придавали его облику какой-то зловещий вид, прямо «люди в черном»! Слава Богу, в попадье, что шла рядом с ним, ведя за руку ребенка трёх лет, ничего зловещего не было: она была одета вполне по-пляжному, в майку и шорты.
Номер тоже мне понравился, убирают там каждый день, и каждый день меняют постельное бельё и полотенца. Единственная моя претензия – это отсутствие занавески в душе. Поскольку кран с душем находится в некотором углублении, образованном по бокам двумя выступами из стены, поэтому хозяева отеля, наверно, решили, что этого достаточно. Но нет, недостаточно, вода на пол все-таки натекает, пока принимаешь душ, так что занавеска тут совсем не была бы лишней. А так все замечательно.
Проблем с языком здесь нет. На «ресепшине» работает несколько русскоязычных администраторов, так что, если возникнут какие-нибудь вопросы, а английского не знаешь, то, пожалуйста, объясняйтесь на русском! Здесь же в отеле есть русскоязычный гид, который предложит и организует для вас любую из экскурсий. А на минус первом (если не ошибаюсь) этаже есть лавочка, где продаются пляжные и плавательные принадлежности: надувные круги, матрасы и прочее, которые тут же могут надуть из насоса. Там тоже смело говорите по-русски. Там же можно купить книжку или журнал, чтобы почитать для разнообразия. Я обычно приходила в этот магазинчик за какой-нибудь «жвачкой для глаз», какой-нибудь Устиновой-Донцовой. Серьёзной литературой мозги загружать здесь не хочется, а подобная книженция у меня успешно проглатывалась вместе с молочным коктейлем в баре во время послеполуденной сиесты. А вот и мои старые знакомые, можно сказать, друзья детства! Я увидела маленькие фигурки богов, так мне знакомые по учебнику истории: Зевса, Артемиды, Афродиты, Ники. Куплю-ка я всю эту компанию и Дискобола к ним в придачу. «Рупь шесят», - называет цену статуэтки пожилая тетенька, продавщица, что означает «один евро шестьдесят центов».
Так что под конец я так разбаловалась, что у любого служащего отеля всегда сначала спрашивала, говорит ли он по-русски, и только потом задавала свой вопрос или излагала проблему.
Перед сном по телевизору здесь можно посмотреть несколько российских каналов. Иногда для разнообразия я переключалась на какой-нибудь греческий канал. Языка, конечно, не знаю, но иногда интересно посмотреть, греческий язык послушать. Как-то переключила в очередной раз канал и наткнулась на что-то типа классических бальных танцев. Даже не так. Там показывали, как кавалеры во фраках, а дамы в воздушных белых платьях парами танцевали танец, идентифицировать который я так и не смогла. Ну не вальс, не мазурка, не краковяк, не кадриль, а видать, что-то своё, греческое. Потому что под конец танца они, потанцевав парами, неожиданно для меня соединились в свою неизменную цепочку-хоровод, без которой здесь, похоже, ни один танец не обходится.
Через несколько дней я решила, что хватит сидеть в отеле, надо куда-то выбираться, тем более что наличные заканчивались. Вот в этом и было главное неудобство для меня, выбравшей «Кассандру Палас»: отель находится не в населённом пункте, а за городом. То есть «вне цивилизации». Если у вас есть водительские права, то никакой проблемы нет – в отеле есть прокат автомобилей, поэтому берете машинку и едете, куда хотите. У меня, безлошадной, была одна планида – ехать на автобусе до ближайшего населенного пункта. Ближайший – это Криопиги, но дежурный администратор сказал, что там нет банкомата, а в следующем, Калифее, есть. Это если в одну сторону. В другой стороне ближайший островок цивилизации с банкоматом – это Полихрону. Автобусы ходят не каждые десять минут, а по определённому расписанию, то есть ты не сможешь спонтанно сорваться и уехать, а надо ждать наступления положенного часа. Можно, конечно, уехать и на отельном микроавтобусе, но он ходит и того реже, четыре раза в день.
Так что я пошла на остановку. В какой стороне Калифея, а в какой Полихрону, определить было трудно. Решила встать на ту сторону, где хотя бы есть остановка с крышей, потому что в противоположной стороне остановка ничем не обозначена, кроме дорожного знака. Вскоре подошел автобус. «Where are you going?» [1] - спросил меня нервный водитель. Я, замешкавшись с ответом, полезла за дорожной схемой, которую до этого мне на «ресепшине» вместе с расписанием автобусом любезно вручил администратор. Сложно мне тогда было ещё запомнить эти греческие топонимы. «Where are you going?» - повторил нервный контролёр. «Поли…хрону», - наконец, выдавила я. «Over side!»,[2] - бросил водитель, дверь автобуса закрылась, и транспорт резво стартанул с места.
А я осталась стоять одна на замусоренной окурками остановке. Вот, блин! Или я такой тормоз? Но если бы он не закрыл так быстро дверь, я бы объяснила, что мне, в принципе, все равно Полихрону или Калифея, лишь бы там был банкомат. Впрочем, сейчас уже поздно, поезд ушёл, вернее, автобус ушёл! Поэтому, спокойствие, только спокойствие! Через час в отеле всё равно начинается ужин, поэтому откладываем на некоторое время поездку и идём в столовую. И вообще, на сытый желудок соображать веселее.
После ужина я опять пришла на остановку и на этот раз уже не лоханулась и благополучно села в автобус. По смутным соображениям я решила ехать все-таки в Калифею. Пока мы ехали в автобусе я, боясь пропустить остановку, предупредила и водителя, и контролёра, чтобы они не забыли сказать, когда мне надо будет выходить.
Короче, достала всех, даже пожилая англичанка, сидящая на переднем сидении, заверила
меня, что обязательно предупредит, когда будем подъезжать к Калифее.
Калифея, что в переводе с греческого означает «красивый вид», это маленький курортный городок, а точнее, поселок, расположенный на полуострове Кассандра. Он славится своими пляжами белого песка с чистейшей бирюзовой водой, обилием водных развлечений, магазинов, гостиниц и ночной жизнью. Построена Калифея была в 1925 году греками-беженцами из Малой Азии, а до этого здесь обитали православные монахи, построившие на территории поселения монастырь Св. Пантелеймона.
Выйдя из автобуса, я встала, как витязь на распутье. Перед моим взором предстала дорога, пересекающая другую, образуя перекресток, застроенный магазинчиками и кафешками. Никого из людей я на улице не увидела. Это и есть Калифея. «Ой, Калифея-городок, беспокойная я!». Куда идёт русский человек, оказавшись в незнакомой местности, да во чужой земле? Оглядевшись по сторонам и пробежав взглядом по вывескам лавчонок, я увидела надпись на русском языке: «Шубы». Вот и ответ на мой вопрос самой себе.
Я захожу в шубный магазин. За прилавком – молодая женщина, может, чуть постарше меня. Затявкала маленькая собачка породы чихуахуа. На всякий случай здороваюсь по-английски, но по моей угро-финской физиономии женщина в два счёта вычисляет мою национальную принадлежность и отвечает мне по-русски. Я помню, как в одной лавке в Каламбаке продавец, немолодой грек, принял меня за англичанку. Но соотечественник соотечественника видит издалека, даже если это и бывший соотечественник.
Женщину зовут Коринна, а собачку Стёпа. Коринна из черноморских греков или понтийцев, как они себя называют. Она представитель этого стойкого народа, который, несмотря на все лишения и депортации, все-таки сумел сохранить свой язык. Мне искренне жаль, что количество владеющих этим языком в России сокращается вследствие эмиграции и других причин. Ирина, наш гид, говорила, что понтийский язык близок к древнегреческому. Но Коринна так не считает. Впрочем, я уже по приезде узнала в Интернете о том, что понтийский язык не более «древнегреческий», чем язык современных эллинов. Потому что все языки имеют обыкновение развиваться, подпадать под влияние стран-соседей и претерпевать прочие метаморфозы. Я, конечно, не знаю понтийского языка, но понтийский акцент теперь не перепутаю ни с каким другим.
Коринна мне объяснила, где банкомат. Там же находится и отделение Альфа-банка. Сейчас мне уже кажется, что кроме Альфа-банка, который в Греции попадается часто, других банков я там и не видела. Сама система охраны банка оборудована здесь серьёзно. Сейчас я уже не вспомню, по какой причине, кажется, у меня была проблема со снятием денег с одной из карт (это было во второй или третий мой приезд в Калифею), но в один из дней в Калифее мне пришлось посетить и сам банк. Чтобы в него войти, сначала нажимаешь на кнопку около двери, тебя впускают. Едва заходишь в предбанник банка, дверь за тобой захлопывается, а металлический голос на греческом что-то тебе говорит. Что говорит, поди разбери, но хорошо, что со мной была Коринна, поэтому она перевела, чтобы я посмотрела вверх, вправо. Я посмотрела вверх – там наверху была видеокамера, голос ещё что-то сказал, и нас, наконец, впустили в операционный зал. Я не знаю, как в крупных городах России, но мы, камчадалы, до такого ещё не доросли, так что для меня это было в диковинку.
Благодаря Коринне, я узнала, что такое гиро. Она мне как-то посоветовала, когда я проголодалась, посетить одну закусочную местного фастфуда и купить там очень вкусное и недорогое блюдо под названием «гиро» (первая буква произносится на украинский манер). «Там увидишь, зеленая вывеска «Дикей» и стулья ещё фисташкового цвета», - сказал она. Но я тогда, к своему стыду, не задумывалась, что это за цвет такой, фисташковый. Поэтому не стала позориться и уточнять, а пошла по улице, поворачивая голову туда-сюда, поглядывая на вывески и, чтобы не забыть, повторяя про себя «дикей, дикей…». Потом оказалось, что это аббревиатура из двух букв английского алфавита, читается «Ди Кей», пишется «DK». Стулья же этой закусочной имеют цвет, который я до этого именовала светло-болотным.
Что касается гиро, это мелкие куски мяса, зажаренного на гриле, помидора, огурца, лука, сыра, ещё чего-то, что сразу и не распознаешь. Все это вместе заворачивается в нагретый лаваш и поливается соусом. В общем-то, по принципу готовки, это напоминает шаурму, хотя шаурма меньше размером. А здесь тебе вручается большуший вкусный конверт, который с одной попытки целиком не съешь. Когда я, спёкшись на жаре, подошла к прилавку «DK», первое что мне хотелось, это выпить чаю. Но молодой человек, продавец, популярно объяснил, что здесь Вам, дамочка, не чайная, а здесь продается гиро, национальный фастфуд, и тут же при мне стал его готовить, попутно объясняя, что за продукты в него входят. На всю готовку ушло минуты три, и вскоре я сидела за столиком на фисташковом стульчике, поглощая и вправду очень вкусный гиро, запивая его минералкой. Весь, конечно, я его не съела, уж больно большая порция. Доедала я его, сидя на пороге Коринниного магазина, а Стёпа мне помогал.
Тем временем, под русскую вывеску магазина стекались настоящие и бывшие наши соотечественники, а также граждане бывшего соцлагеря, как-то компания поляков, с которыми Коринна общалась на одном из языков бывшей Югославии. Пришла как-то пожилая русскоязычная пара, живущая в Германии. Пока женщина смотрела шубы, я тоже решила чего-нибудь примерить. Взгляд мой упал на серебристую норку с капюшоном. Надев её, я попросила Коринну сфоткать меня на мой телефон. Шикарная шуба, но мне не по деньгам, пусть хотя бы на фотографии я в ней покрасуюсь. «Вот эту шубу примерьте», предложила Коринна той женщине, но та отказывалась, говоря, что такое ей точно не пойдет, толстить будет, да и вообще не из её гардероба. Я тем временем, накинув шубу на летний сарафан, прохаживалась по магазину, изображая из себя топ-модель, и женщина, глядя на меня, наконец, сдалась и всё-таки решилась примерить это меховое изделие. Потом она поворачивалась перед зеркалом, вся в сомнениях, а муж фотографировал её на телефон.
У меня у самой изначально, когда я ехала сюда, в Грецию, не было цели покупать шубу, хотя Ирина в один из дней пребывания в Афинах водила всех желающих на шубный шоппинг. Но у меня даже мысли такой не возникало, потому что шуба у меня вроде как есть почти новая, зачем мне лишняя? Подобные мысли у меня были, пока я не посетила этот магазин в Калифее. Я почти сразу увидела её, коротенькую курточку из белой пятнистой норки и, померив её, решила, что мне будет жаль уезжать без неё. Вот её я вполне смогу купить, денег хватит. Эту курточку хорошо носить на Камчатке в марте-апреле, когда уже нет сильных холодов, или с середины октября, когда настоящие холода ещё не пришли. Но я не стала сразу покупать, сказав Коринне, что ещё день подумаю, посоветуюсь.
Здесь, в Калифее, я попробовала настоящий греческий виноград. Он был зеленый, с ягодами среднего размера, не приторный, не кислый, а в меру сладкий и необыкновенно вкусный. Я, зайдя в супермаркет, набрала целый пакет этого винограда. Когда я подходила к кассе, прикидывая, сколько он может стоить, уже подумывала о том, не придётся ли воспользоваться банковской картой. Но опасения мои были смехотворны, стоил он буквально копейки – примерно, один евро килограмм, а я купила несколько килограммов.
Через день я опять стояла на остановке в направлении Калифеи. Я стояла себе, ждала автобуса и тут увидела, как откуда-то сверху съезжает на главную дорогу красненькая легковушка (не различаю я марки машин, хоть убейте!) и останавливается напротив меня. Иностранная девушка, что сидит за рулем, приоткрывает окно и спрашивает меня по-английски, в каком направлении Фессалоники. Я, вытащив дорожную схему, объясняю, что ехать надо вправо, что следующая остановка – Криопиги, потом будет Калифея, а Фессалоники уже дальше, гораздо дальше. «Так, значит, Калифея тоже в той стороне?» – обрадовалась девушка. «Да», - с готовностью и тайной надеждой (что в благодарность подбросят до пункта назначения) подтвердила я. «Спасибо!» - улыбаясь, поблагодарила меня девушка и, нажав на педаль газа, была такова. А мне осталось только стоять и с ностальгией вспоминать камчатских водителей, которые бы меня точно подвезли в подобной ситуации или хотя бы спросили для начала, куда я еду и не по пути ли нам.
Когда я появилась на пороге магазина, Стёпа на меня уже не лаял – признал за свою. Я ещё раз померила куртку и тут решила, что, пожалуй, на неё не мешает поставить ещё одну застежку, учитывая камчатские ветры. Застежки в лавке нашлись – красивые, золотистые. Но, сказала Коринна, чтобы их пришить, нужно обратиться в специальную мастерскую, а это возможно только завтра. Я была согласна подождать и до завтра, не к спеху. Пока мы судили-рядили по поводу застежек, я сидела за столиком, ела нарезанные фрукты, пила отличный греческий коньяк и кидала Стёпе мячик – вот такой в магазине сервис! Что самое интересное, я вообще не любительница крепких напитков, а тут коньячок у меня как-то так легко пошел, может дело в его качестве?
Коринна рассказала, что со Стёпой вчера была эпопея. Он, чего-то испугавшись, рванул куда-то через улицу и пропал, найти его не смогли. Хорошо ещё, что городок маленький, все друг друга знают, и через некоторое время собаку всё же обнаружили и доставили по месту пребывания. А вот в Германии, где они раньше жили, заметила Коринна, местонахождение Стёпы вычислили бы на раз: дело в том, что в ухе у него есть специальный чип, благодаря которому по считывающему прибору можно определить, где чипируемый объект находится. Здесь же, в Греции, чипы бесполезны: слабовата материально-техническая база, нет соответствующих приборов и антенн.
Эвон чего немец придумал! Цивилизация! Да, кстати о немцах: оказалось, что та пара из Германии шубу всё-таки купила! И в этом есть доля и моей заслуги. Хозяин магазина даже в шутку предложил, дескать, пусть Елена в магазине поработает, будет потенциальным покупателям изделия демонстрировать.
На следующий день выяснилось, что пришить застёжку так и не удалось. Оказалось, что все мастера разъехались по отпускам. Ну и ладно, на Камчатке пришью. Зато мы с Коринной, отпросившейся пораньше на обеденный перерыв у хозяина магазина, сходили на местный калифейский пляж. Отсутствие у меня купальника оказалось не проблемой – неподалёку в магазинчике я купила симпатичный купальник, тут же надела его за ширмой, сверху натянула платье и поспешила к выходу. Девушка, продавщица, догнала меня в дверях и застегнула на спине молнию. Ну, я и кулёма! А ведь так бы и шла по улице с расстегнутым платьем!
Пляж оказался ещё круче, чем в Кассандра Паласе. Недаром он удостоен «голубого флага» за свою уникальную чистоту. Идти до пляжа нам было всего ничего, а потом надо спуститься вниз, потому что берег довольно высокий. Когда подходишь к берегу, видишь расстилающуюся внизу полосу белого песка, граничащую с бирюзовыми водами, которые, в свою очередь, переходят в синеву. Вода тёплая, чистейшая, без высоких волн, за свою жизнь лучше этого моря я не видела, а я была на разных морях. Паренёк, служащий пляжа, принес нам лежаки, а я ещё и молочный коктейль себе заказала. После того, как мы вволю наплавались, Коринна поспешила на обед, а я ещё полежала, позагорала… Мне-то торопиться некуда! Ну почему у нас, на Камчатке, море не такое?! Размечталась…
Кроме курортных развлечений здесь, в Калифее есть ещё и античные достопримечательности. Это я выяснила случайно. Помню, стояла у входа в магазин, чтобы не мешать покупателям, а Коринна запаковывала мою покупку. Подошел какой-то парень, турист и спросил меня по-английски, мол, а не подскажите ли, мисс, где тут … ? «Что?» - я не разобрала последнее слово. «Храм Зевса», - повторил молодой человек. Храм Зевса?! Естественно, я ничего не смогла бы сказать по этому поводу, но дочь хозяина магазина услышала и стала объяснять, где это находится. Потом в Интернете я посмотрела про этот храм. Оказывается в 1969 году, когда решили строить в Калифее на берегу моря отель, обнаружили остатки древнего храма Аммона Зевса, разрушенного в римскую эпоху. Стройку остановили и принялись вести раскопки, в ходе которых обнаружили ещё святилище и Диониса, датируемое вторым веком до нашей эры. Стоит ли говорить, что гостиница на этом месте так и не появилась? Так что греки здесь вообще уже опасаются начинать что-либо строить: стоит только копнуть, и обязательно обнаружится какая-нибудь древность, а стройка замораживается на энное время, если вообще не отменяется.
В Калифее хорошо, но все удовольствия когда-то заканчиваются, тем более, завтра у меня трансфер в аэропорт, а надо ещё успеть вещи собрать. Так что, как ни жаль, но мне придётся покинуть это райское местечко, мы прощаемся с Коринной, хозяин магазина пожимает мне руку, и затем я иду на автобусную остановку, чтобы уехать в свой отель, а завтра покинуть гостеприимный берег Эллады.
Таков был мой незабываемый отдых в Халкидиках. Но описание его всё-таки будет неполным, если я не упомяну ещё и про греческий вечер, который мне довелось посетить между моими набегами в Калифею.
Из всех экскурсий, предложенных отельным гидом, я решила выбрать мероприятие с греческими песнями и танцами. Надо сказать, что список экскурсий здесь предлагается значительный. Можно съездить в те же Афины, Фессалоники и Метеоры, где наша группа уже побывала. Можно посетить знаменитую доисторическую пещеру Петралона, где когда-то были найдены кости древнейшего европейца, и посмотреть на её сталактиты и сталагмиты. Предлагается также совершить путешествие на пиратском паруснике по Торонейскому заливу. Можно посмотреть водопады Эдессы. Желающие совершить шопинг могут поехать в торгово-развлекательный центр Medinerranean Cosmos, а те, кто приехал с детьми, в аквапарк. Даже на рыбалку отсюда можно съездить. В общем, не перечислить, столько там всего, но я так устала от всех этих многочисленных переездов, что решила ограничиться греческим вечером. Единственное, о чём жалею, это то, что не съездила на гору Олимп.
В один из вечеров, около восьми часов, я стояла на остановке, противоположной направлению на Фессалоники и ждала экскурсионный автобус. На остановке никого, кроме меня не было, и я уже начала слегка волноваться. Может, автобус уже уехал без меня? Наконец, появилась компания наших соотечественников. «Вы на греческий вечер?» - поинтересовалась я у них. Компания подтвердила. «Вот хорошо, а то я уже думала, что одна из всего отеля буду», - сказала я. «Не бойтесь, - сказал один из мужчин. – Сейчас придёт полный автобус алкоголиков».
Вскоре подошел автобус, в котором находилась девушка, сопровождающий гид, одетая в белую блузку с надписью на спине «Ambotis», и мы поехали по отелям подбирать прочих желающих повеселиться на греческий манер. Автобус и вправду набрался почти полный, а среди пассажиров оказалась и девушка из нашей группы. Что ж, вдвоём веселее будет!
Приехали мы в какой-то посёлок. Сейчас я уже не вспомню его название, всё-таки пять лет прошло. Может это был Пефкохори, может и нет, врать не буду. Когда мы доехали до места проведения вечера, на улице уже стемнело – здесь вообще темнеет резко, вроде, только что день был, а тут уже ночь! Мы вылезли из автобуса, и нас привели в небольшой ресторанчик. Там уже были накрыты сдвинутые вместе столы, а нам велели рассаживаться в отведенных для нас местах. Пока не началось мероприятие, мы с Инной походили по залу, пофотографировали. Довольно симпатичная таверна, уютная. Стены отделаны мрамором, с барельефом под античность. Через некоторое время подъехала ещё одна порция туристов. Кажется, теперь все были в сборе. Заняли свои места музыканты и начали негромко наигрывать мелодию. Музыкантов было двое, один играл на базуке (греческом национальном инструменте), другой на синтезаторе. Тем временем к нашим столам подошел официант и спросил, что мы будем заказывать. В меню ресторана было запечённое мясо или рыба на выбор, к горячему блюду на гарнир прилагался какой-то салат, ну и что-нибудь из спиртных напитков. Впрочем, еда и выпивка в тот момент интересовали меньше всего.
Один из музыкантов запел какую-то лирическую песню, и вскоре появились танцоры, это были парень и девушка, наряженные в национальные костюмы. Парень был одет в белую рубашку, белую пышную юбку в складку и наброшенную на плечи чёрную куртку. Талия перехвачена широкой чёрной лентой из плотной ткани. На ногах уже знакомые мне по эвзонам белые чулки с подвязками и царухи с помпонами. На девушке костюм попроще: белая блузка, белая сложно пошитая юбка, широкий пояс с блескучим орнаментом, чёрный передник с вышивкой и прикреплёнными нитями ожерелий-монист, на голове замысловато повязанный белый платок, а на шее монисто в несколько рядов. Они неторопливо прохаживались по залу, держась под руку, желающие их фотографировали и (или) фотографировались вместе с ними. Я тоже втиснулась между ними, попросив Инну нас сфоткать. Пользуясь случаям, украдкой потрогала парня за юбку. До чего толстый и плотный материал, как накрахмаленный! В помещении и так очень тепло, а им ещё ведь придётся танцевать сегодня!
Подошла вторая пара танцоров, аналогично одетая, все четверо построились в шеренгу, и греческий вечер начался. Перед каждым танцем включалась запись на трёх языках (греческом, русском и английском), на которой женский голос объявлял название танца, рассказывал о его происхождении (откуда пришёл и что символизирует), и даже называл размер танцевальной мелодии.
Танцев было много, с последующим неоднократным переодеванием костюмов, разливанием горящей спиртовой жидкости по полу при выключенном в зале свете и с демонстрацией трюков с бокалами вина, например, один из танцоров вертел в руках какой-то круглый предмет, похожий на деревянное колесо с двумя перпендикулярно пересекающимися спицами, к нему подходила девушка и по очереди протягивала бокалы с вином, которые он ставил на внутреннюю поверхность колеса, постепенно увеличивая их количество, пока не остановился на четырёх бокалах. При этом он изо всех сил крутил рукой, держащей колесо с бокалами, то вертя колесо вокруг себя, то выписывая восьмёрки, резко поднимая колесо вверх и опуская вниз. Бокалы при этом каким-то чудом не падали, и ни одна капля вина не пролилась. И это были настоящие бокалы с вином, а не муляжи, так как затем их раздали зрителям, сидящим за ближайшими столами.
Костюмы танцоров были разнообразные, например, один из них напоминал, скорее, неаполитанский: белая блуза, широкая черная юбка, талию перехватывает широкий красный кушак, это у женщин; у мужчин, соответственно, белая рубашка, красный кушак и черные брюки. Видать, сказалось влияние сопредельной страны. Или наоборот, Греция повлияла на Италию? Да и Неаполь-то был основан греками, правда, в те незапамятные времена, что жители Греции, что Италии носили совсем другую одежду.
Ну, и основная часть вечера: «Танцуют все!» Танцоры стали подходить к туристам и вовлекать в танец. И вновь я была первая, кого за руку вывели на середину зала, как и в Иордании два года назад во время бедуинских плясок. Нас собрали в хоровод, и началось… Взявшись за руки, неспешным прогулочным шагом, мы кружили по залу. Это был, я так поняла, упрощённый вариант танца для туристов, когда кружишь себе и кружишь в хороводе, а профессиональные танцоры нас направляют, куда идти и куда поворачивать и показывают на примере, какие танцевальные па делать. В танец были вовлечены, наверно, все, кто был в состоянии ходить, от маленьких детей до пожилых. Танцевали туристы, танцевали девушки Амботиса, танцевали официанты в фартуках, какой-то дедок пустился вприсядку, а один молодой мужчина танцевал что-то похожее на лезгинку, сходство с этим кавказским танцем усугублялось тем, что вокруг него несколько мужчин, присев на одно колено, хлопками в ладоши отбивали такт (это, наверно, были туристы-греки, они в этих танцах самые продвинутые). Единственный недостаток у греческого хоровода – когда долго ходишь, взявшись за руки, руки сильно потеют, но проблему все поголовно решали просто: руки расцепляли, вытирали их об одежду и затем сцепляли вновь. Наверно, смешно это выглядело со стороны!
Вдруг откуда ни возьмись на середине зала появился стол, даже не помню, кто и когда его притащил, а несколько туристок, не без помощи греческих танцоров, оказались на столе. Я чегой-то застеснялась и на стол не полезла. Играла мелодия, в которой явственно слышалось что-то восточное, а девушки на столе по-восточному крутили бёдрами. Откуда-то сверху падали куски нарезанной бумаги, и пол в зале вскоре стал совершенно белый, как покрытый снегом. Дети лазили под столом, сгребали пригоршни бумаги и кидались ими друг в друга. Что-то было во всём этом завораживающее…
Потом звучала популярная мелодия сиртаки, и бумага на полу загребалась ногами танцующих. Помню ещё как несколько мужчин, опустившись на колени, пытались прогнуться назад и достать спиной до пола, и это уже походило на «цыганочку», а вокруг на коленях сидели женщины и хлопали в ладоши. Последний снятый мной видеокадр – это подвыпивший турист, с ничуть не нарушенной при этом координацией движений, в одиночестве кружащийся на усыпанном бумагой полу, и подбадривающе хлопающий ему официант.
До утра плясать нам не дали – у вечера был строгий регламент, примерно два с
половиной часа ушло у нас на это мероприятие, и, по окончании его, нас отправили по отелям.
Вот и подошёл к концу мой спокойный, размеренный отдых в Халкидиках, и утром 20 августа 2010 года я села в автобус, отвозящий нас из гостиницы в аэропорт. В автобусе я обнаружила нашу группу в составе четырёх человек, всё, что от нас осталось, остальные, похоже, уехали раньше. Наши «древние греки», одетые в майки и шорты, потом мёрзли в прохладной Москве, где, к тому времени уже, к счастью, прекратились и зной, и смог, а вот я, одевшись потеплее, оказалась самая умная, потому что накануне вылета посмотрела по российскому каналу прогноз погоды.
Но это позже, а пока мы ещё в Греции, нас привезли в аэропорт Македония, где встретившая нас русскоязычная служащая подсказала, где регистрация нашего рейса. Встаём в длиннющую змеевидную очередь из туристов со всего света, а рядом со входом в зал досмотра – мусорный бак, доверху, с горкой, наполненный пустыми, полупустыми и полными пластиковыми бутылками с водой (это туристы, проходящие регистрацию, накидали, ведь с водой в ручной клади в самолёт не пускают). Отстояв очередищу, прохожу через арку-металлоискатель, служащая девушка в форме кричит мне какое-то непонятное слово, то ли «кусака», то ли «масака», но я лишь в полном недоумении хлопаю ушами. Потом оказалось, что она требовала, чтобы я сняла куртку. Наконец, я попадаю в накопитель с дьюти-фри, и мне остаётся только подождать, когда объявят посадку.
Жаль уезжать отсюда, но отпуск мой не бесконечен, поэтому надо возвращаться в свои суетливые, напряжённые будни, «скрашенные» нашей прелестной российской погодой. Зато у меня навсегда останутся воспоминания о Греции 2010 года, запомнившейся мне такой тёплой, солнечной, веселой и жизнерадостной, такой неспешной и ни на что особо не заморачивающейся. Хотелось бы, чтобы она такой и оставалась, несмотря на все кризисы. Пусть Греция выберет тот путь, который ей по нраву, не слушая никого извне, и пусть никто ей в этом не мешает. Желаю этой прекрасной стране успеха и достойной жизни, которую она по праву заслуживает. А на этом я прощаюсь с вами, греческие боги и полубоги, герои и простые жители Греции.
Αντίο, Ελλάδα. Γεια σου!
Искренне Ваша, Лягушка-путешественница.
Петропавловск-Камчатский, март, 2015 год.
[1] Where are you going? (англ.) – Куда вы едете?
[2] Over side (англ.) – здесь: с другой стороны.
Читайте также